Гарри Поттер и новая семья. Четвертый курс (СИ)

Но ее волнение не шло ни в какое сравнение с той паникой, в которой пребывала команда Дурмстранга. Для посторонних это оставалось незаметным, но Гарри видел, что Крам теперь днюет и ночует в библиотеке Хогвартса не столько из-за Гермионы, сколько в надежде наверстать за оставшееся время то, что он упустил за прошедшие семь лет учебы. Бруно не отставал от своего капитана, Йохан, которого товарищи должны были освободить, волновался, видимо, за компанию. Лишь Саша Привалова оставалась относительно спокойной.

— Наконец-то Каркаров признал, что не зря взял меня на Турнир, — сказала она однажды. — В Ильверморни я специализировалась как раз на алхимии. Конечно, там не такая сильная школа, как в Шармбатоне, но она намного лучше, чем в Дурмстранге.

— Ты, кстати, так и не рассказала, почему училась в нескольких школах, — заметила Элин. — Тебя что, отовсюду выгоняли?

— Да нет, — засмеялась Саша, — это просто особая программа. Могу рассказать, пока у нас есть время.

История Саши

— Дай угадаю, — сказал Гарри, — свой рассказ ты начнешь с победы над Гриндевальдом?

— Точно! — подмигнула ему Саша. — После войны положение волшебников в СССР снова ухудшилось. Их не сажали в лагеря, как прежде, но любые исследования, кроме нескольких одобренных свыше тем, были строжайше запрещены. Вся магическая литература и все артефакты были спрятаны в запасники, даже палочками нельзя было свободно владеть никому, кроме охраны и особо доверенных лиц, все остальные получали их только по специальному разрешению для работы в лабораториях.

В общем, до 1953 года магической России фактически не существовало, но потом тяга советской власти к тотальной секретности сыграла с ней злую шутку. В стране было всего несколько человек, которые в полной мере владели информацией о волшебниках, и по случайности все они вскоре после смерти Сталина были обвинены в заговоре и расстреляны. Новое же руководство страны знало лишь «легенду» — якобы передовые советские ученые смогли обнаружить у людей паранормальные способности, каковые и исследуют сейчас в особом закрытом институте. Ради победы коммунизма и на страх империалистам, ага.

В Соловце создали НИИ с зубодробительным названием, который официально занимался изучением искусственных людей с наборами тех или иных потребностей, «реморализаторами», «злободробителями», «гореутолителями», «дистилляторами детского смеха» и прочей чушью. Теоретически все это должно было привести к созданию «новых людей», которые откажутся от накопления материальных благ, станут воспринимать труд не как обязанность, а как жизненную необходимость и в итоге построят идеальное коммунистическое общество.

— Такое можно сделать, разве что полностью стерев личности всему населению Земли, — заметила Элин.

— Конечно, — кивнула Саша, — и скептики в руководстве страны это понимали с самого начала. Но волюнтарист Хрущев от открывшейся перспективы пришел в восторг, а более осторожного Брежнева удалось увлечь идеей строительства по всей стране сети башен-ретрансляторов, чье излучение должно было влиять на людей, делая их лучше и добрее. Но на самом деле это было лишь прикрытие — группа волшебников в глубокой тайне и от маглов, и даже от своих товарищей работала над восстановлением магического сообщества.

Поначалу, правда, получалось с трудом, ведь волшебников в стране оставалось очень мало, большинство или погибло, или уехало за границу. Многие изъятые в тридцатые артефакты и книги погибли из-за плохого хранения и восстанавливать их было некому. К тому же из-за нарушения Статута о секретности МКМ еще в 1918 году официально ввела запрет на посещение СССР и на ввоз в него любых магических устройств, книг и ингредиентов, и снимать его не планировала до тех пор, пока не будет ликвидирована угроза повторения ситуации.

Тем не менее, в шестидесятые удалось восстановить систему регистрации стихийных детских выбросов и снова начать обучение маглорожденных. Правда, учили их пока в обычной средней школе с «особыми» факультативами, а про магический мир сообщали уже после совершеннолетия.

А еще по всей стране стали разыскивать тех, кто родился с магическими способностями в двадцатые — тридцатые годы. Раньше считалось, что без должного обучения юные волшебники погибают, но на удивление, многие из них смогли научиться использовать свою магию, хотя без палочек, конечно, у них мало что получалось. Мой папа был как раз из таких, стихийные способности проявились у него во время войны, когда в дом попала бомба и он смог погасить начавшийся пожар. Потом, уже в детском доме, воспитательница, видимо, из сквибов или скрывавшихся от властей волшебников, рассказала ему, что иногда в мире рождаются не совсем обычные люди и что эту необычность можно потихоньку тренировать и использовать, но тщательно скрывая.