Гарри Поттер и новая семья. Четвертый курс (СИ)

— У вас жар, мистер Олсен? — наконец, произнес он. — Или вы пьяны? Учтите, вам лучше ответить «да», потому что если вы таким образом пытаетесь подлизаться...

— Я сейчас изложу несколько фактов, — перебил его Гарри, — и если ошибусь, вы меня поправите, хорошо? Итак, факт номер один: вы невзлюбили меня с самого первого дня в школе, еще до того, как узнали.

— За все эти годы вы лишь подтвердили мое первоначальное мнение о себе, — криво усмехнулся Снейп.

— Факт второй, — спокойно продолжил Гарри, — Вы ненавидите моего отца и постоянно меня с ним сравниваете. Поэтому я полагаю, что причина вашего отношения ко мне состоит не в том, какой я есть, а в том, что я сын Джеймса Поттера.

— Это все, что вы хотели мне сказать? — холодно осведомился Снейп. — Я должен вас простить потому, что был несправедлив, а на самом деле вы лапочка?

— Нет, — покачал головой Гарри. — Есть еще третий факт, на который я обратил внимание совсем недавно. За все время, что вы меня знаете, вы много раз сравнивали меня с моим отцом, но никогда — я подчеркиваю, ни единого раза, профессор, не упомянули при мне мою маму.

Снейп вдруг схватил его за подбородок и задрал голову вверх, пытаясь заглянуть в глаза. Гарри тут же вызвал в своем сознании железную стену, но никакого давления на разум не было. То ли профессор не пытался читать его мысли, то ли, наоборот, делал это слишком искусно.

— Ваша сестра все же проболталась? — спросил он.

— Нет, — ответил Гарри, — я сам понял. Вы ведь знали мою маму еще до школы и дружили с ней. Ваш патронус — лань, как и у нее. И несмотря ни на что, вы спасли мне жизнь и потом не раз пытались меня защитить.

Снейп отпустил его подбородок и сделал шаг назад, на застывшем лице не отражалось никаких эмоций. Он просто смотрел на Гарри немигающим взглядом.

— Дело ведь совсем не в школьной вражде, не так ли? — тихонько произнес Гарри. — Дело в том, что я одним своим существованием напоминаю вам о том, что моя мама вышла замуж за вашего злейшего врага.

Он замолчал, ожидая ответа, но его не было.

— Вот почему я прошу у вас прощения, профессор. Я не могу изменить прошлое и перестать быть сыном Джеймса и Лили, но то, что я сказал тогда на уроке, было жестоко и несправедливо. Мне жаль, что я не догадался обо всем раньше.

Он отвернулся от Снейпа и направился к выходу из класса.

— Я не беру с вас обет молчания, Олсен, — раздалось ему вслед, — но помните: если хоть одна живая душа узнает об этом, я забуду, что вы ее сын. Вы пожалеете, что выжили в ту проклятую ночь.

— Никому не рассказывать о самом лучшем, что в вас есть? — не оборачиваясь, сказал Гарри. — Что ж, хорошо. Если вы так настаиваете...

========== Глава 14. Игры разума ==========

29 апреля 1995 года

Еще в марте Япония, Бразилия и США заявили о своем желании участвовать в следующем Триволшебном турнире. Примерно тогда же в чью-то умную голову пришла мысль, что смотреть на то, как команды возятся с пробирками и рассчитывают на пергаменте рунные цепочки — не самое увлекательное в мире зрелище. В результате за несколько дней до четвертого испытания Хогвартс принял гостей из школ Кастелобрушу, Махотокоро и Ильверморни, которые во время испытания дали на стадионе короткие представления для развлечения публики. Приз зрительских симпатий достался японцам — их команда разыграла настоящее шоу, в котором сексуальные, но отважные девушки в матросках сразились с кланом злобных (но тоже сексуальных) темных демонов.

К сожалению, трое ребят на это зрелище полюбоваться не могли. Они были заняты гораздо более важным делом — гипнотизировали взглядами стоящую посреди комнаты большую, в половину человеческого роста, каменную чашу, до краев наполненную мутной ядовито-синей жидкостью.

Окон в комнате не было, о внешнем мире напоминал лишь плавающий под потолком черный шар маговизора, при помощи которого за происходящим наблюдали зрители на стадионе. В одной стене находилась дверь, через которую команда вошла внутрь и через которую ребят вынесли бы, если бы Элин и Драко не успели за десять минут сварить противоядие от исходящих от жидкости ядовитых испарений. Дверь в противоположной стене надо было открыть, отомкнув три замка, для которых надо было найти три ключа, и один из этих ключей, скорее всего, находился на дне чаши под толстым слоем жидкости. Во всяком случае Драко уверял, что успел наткнуться на что-то тяжелое, когда опускал в чашу железный щуп. К сожалению, железо растворялось в жидкости так же быстро, как и любой другой материал, который ребята пробовали в нее опустить.

Надпись на чаше гласила:

«Надежный, словно камень,

Опасный, словно змей,

Откроет двери имя

Хранителя ключей»

— Мы тупые, — мрачно произнес Драко, разглядывая чашу.

— Мы что-то упускаем, — также мрачно отозвалась Элин.

— Жаль, что с нами нет Гермионы, — в который раз повторил Гарри.

— Да уж, загадки — это по ее части, — согласилась Элин. — А мы тупые.

— Эй, это моя реплика!

— Извини.