Гарри Поттер и новая семья. Второй курс (СИ)

Элин раскрыла было рот, собираясь высказать все, что думает о неизвестном авторе, но увидев покрасневшего до кончиков ушей Лонгботтома, вовремя прикусила язык. Обижать друга ей не хотелось, и она мысленно взмолилась всем богам, чтобы парень не отправился признаваться в любви лично и ей не пришлось бы разбивать ему сердце. Она-то испытывала к Невиллу исключительно дружеские чувства.

«Ну ладно, с Невиллом потом разберемся, а это кто? — подумала она, открывая вторую валентинку. — Надеюсь, не еще один непризнанный поэт».

«Если рассудок и жизнь дороги тебе, держись подальше от Тайной комнаты в темное время суток, когда силы зла царствуют безраздельно».

«Опять Добби? — Элин на секунду задумалась. — Да нет, вряд ли. Несчастный домовик, скорее всего, и писать-то не умеет...»

Она еще раз осмотрела валентинку. Послание было составлено из вырезанных из газеты букв и слогов, но слова «Тайной комнаты» были написаны зелеными чернилами аккуратным, почти каллиграфическим почерком. Сама же открытка выглядела намного элегантнее предыдущей — не такая аляповатая, с тонким, тисненым серебром рисунком на хорошей бумаге.

— Ах ты сучка крашеная! — услышала она вопль со стороны слизеринского стола. — Не трожь моего Дракусика!

Привстав со своего места, Элин увидела, как Панси Паркинсон, вцепившись в волосы Дафны Гринграсс, тщетно пытается повалить ее на пол. Кричащая от боли Дафна в ответ молотила по сопернице кулаками и пыталась пнуть в коленку, не достигая, впрочем, видимого успеха. Про висящие у них на поясе палочки обе чистокровные волшебницы, судя по всему, даже не вспоминали.

— Прекратить, — подлетевший к дерущимся Снейп одним движением разделил девочек. — Обе ко мне. Живо.

Он развернулся на каблуках и быстрым шагом направился к выходу из зала. Растрепанные и раскрасневшиеся соперницы, разом растерявшие весь свой боевой задор, поплелись вслед за своим деканом.

Элин посмотрела на сидящего с потерянным видом Малфоя, перед которым все еще стояли два купидончика с валентинками от соперниц, перевела взгляд на свое письмо и удивленно подняла брови. Она и представить себе не могла, что чистокровный волшебник, настолько подчеркнуто кичащийся своим отличием от маглов, тайком читает Конан Дойла.

[21] «Гарри Поттер и Тайная Комната», перевод Potter's Army.

[22] Текст взят из сети, автор неизвестен.

Элин не знала, чего хотел добиться Драко своим посланием, но подходить к нему с расспросами не стала. Во-первых, был шанс, что она ошиблась с определением автора, а во-вторых, при наличии поблизости Панси Паркинсон это было попросту небезопасно — бешеный мопс готов был растерзать любую девушку, посмевшую подойти к «ее Дракусику» ближе, чем на пару шагов.

Да и самому Малфою, похоже, в последнее время было совсем не до Тайной комнаты. Мало того, что вся школа упорно продолжала считать его наследником Слизерина, так еще и в матче с Когтевраном факультет потерпел сокрушительное поражение, оказавшись на последнем месте в чемпионате. Чжоу Чанг снова подтвердила свою репутацию лучшего ловца Хогвартса, Драко же провел игру из рук вон плохо, и на Слизерине уже открыто начали говорить, что Маркусу Флинту следует исключить из команды неудачливого ловца, даже если из-за этого и придется вернуть Люциусу Малфою подаренные им «Нимбусы-2000».

Впрочем, Драко на эти разговоры никак не реагировал, расхаживая по школе с еще более самоуверенным видом, чем прежде, и всегда в сопровождении Панси, за которой после четырнадцатого февраля закрепилась твердая репутация будущей миссис Малфой. Официально о помолвке не объявляли, но школьные сплетники были уверены, что две семьи уже заключили соглашение, и расходились лишь в вопросе о том, успели ли обрученные подкрепить соглашение постелью или пока ограничились лишь поцелуями в темных коридорах. То, что «жениху» двенадцать, а «невесте» — тринадцать лет, сплетников не смущало. Вообще, насколько успела понять Элин, ранние помолвки среди чистокровных были в порядке вещей, а секс между обрученными считался чем-то само собой разумеющимся. Даже Устав школы, строго запрещавший уединенные встречи юношей и девушек, для официально помолвленных пар делал исключение.

Перед пасхальными каникулами ребятам предложили выбрать на следующий год дополнительные предметы, и Элин ничуть не удивилась, узнав, что большинство ее однокурсников руководствовались при выборе не полезностью предмета для будущей карьеры, а исключительно соображениями о том, что легче или что интереснее. Сама она первым предметом без колебаний выбрала предсказания, а вот в выборе между нумерологией и рунами в конце концов последовала женской логике: не знаешь, какое платье купить? Покупай оба, а там разберешься. Хагрид подбивал Элин взять вместо «скучной зубрежки» уход за магическими существами, но она очень сильно сомневалась, что ее карьера будет связана с животноводством.