Гарри Поттер и Орден Феникса

Он с сомнением глянул на Гарри, помогая тому добраться до кровати. Гарри безучастно кивнул и повалился на подушку. Все тело ныло от бесчисленных за этот вечер падений, шрам все еще болезненно покалывало. Он не мог справиться с ощущением, что его первое знакомство с Окклюменцией больше ослабило, чем укрепило сопротивляемость его разума, и еще один вопрос наполнял его внутренним трепетом, что же сделало Вольдеморта таким счастливым впервые за последние четырнадцать лет.

Глава 25 Жучок в безвыходном положении

Следующим утром Гарри получил ответ на свой вопрос. Когда прибыл Гермионин «Ежедневный Пророк», она, разгладив его, несколько секунд рассматривала заглавную страницу, и вдруг взвизгнула, отчего сидящие поблизости уставились на нее.

— Что такое? — хором спросили Гарри с Роном.

Вместо ответа она расправила газету на столе и указала на десять черно-белых фотографий, заполнявших всю первую страницу — на девяти были колдуны, а на одной — ведьма. Некоторые из них беззвучно ухмылялись, другие с высокомерным видом барабанили пальцами по рамке своих фотографий. Под каждой картинкой значилось имя и преступления, за которые данная личность оказалась в Азкабане.

Антонин Долохов, гласило сообщение под фото презрительно ухмыляющегося волшебника с вытянутым, бледным перекошенным лицом, осужден за жестокие убийства Гидеона и Фабина Прюуитов.

Алгернон Руквуд, сообщала надпись под облокотившимся о край картинки человеком с рябым лицом и сальными волосами, осужден за разглашение секретов Министерства Магии Тому-Чье-Имя-Нельзя-Упомянать.

Но взгляд Гарри остановился на фотографии ведьмы. Ее лицо сразу бросалось в глаза. На картинке ее длинные черные волосы, выглядели начесанными и всклокоченными, но он видел их другими — приглаженными, густыми и блестящими. Она смотрела на него густо подведенными глазами, на губах играла высокомерная презрительная усмешка. Как и Сириус она сохранила следы былого великолепия, но нечто — возможно Азкабан — отобрало большую часть ее красоты.

Беллатрикс Лестрэйндж, осуждена за пытки и длительные истязания Фрэнка и Алисы Лонгботтом.

Гермиона пихнула локтем Гарри и указала на заголовок над фотографиями, который Гарри, сосредоточившись на Беллатрикс, не успел прочитать.

МАССОВЫЙ ПОБЕГ ИЗ АЗКАБАНА

МИНИСТЕРСТВО ОПАСАЕТСЯ, ЧТО ИДЕЙНЫМ ВДОХНОВИТЕЛЕМ

УПИВАЮЩИХСЯ СМЕРТЬЮ ЯВЛЯЛСЯ БЛЭК

— Блэк? — вскрикнул Гарри. — Не…?

— Шшш! — отчаянно зашипела Гермиона. — Не так громко… просто читай!

Министерство Магии уведомляет, что прошлой ночью состоялся массовый побег из Азкабана.

Отвечая в своем личном кабинете на вопросы корреспондентов, Корнелиус Фудж, Минист Магии, подтвердил, что десять особо опасных заключенных вчера рано вечером совершили побег, и что он уже информировал Премьер-министра Магглов об опасном нраве этих личностей.

«К величайшему сожалению, мы оказались в том же положении, что и два с половиной года назад, когда сбежал убийца Сириус Блэк» — сообщил поздно ночью Фудж. «Мы не можем не связать воедино эти два побега. Такое массовое бегство предполагает помощь со стороны, а мы должны помнить, что Блэк, первый, кому удалось убежать из Азкабана, имел идеальную возможность помочь остальным пойти по его следам. И эти личности, среди которых есть и кузина Блэка, Беллатрикс Лестрэйндж, объединились вокруг Блэка, как лидера. Однако мы делаем все возможное, чтобы задержать преступников, и просим волшебное сообщество оставаться осторожными и бдительными. Ни при каких обстоятельствах не приближайтесь к этим субъектам.

— Так вот что это значит, Гарри, — пораженный ужасом, промолвил Рон. — Вот почему он был так счастлив прошлой ночью.

— Я не могу поверить, — рявкнул Гарри, — что Фудж возложил вину за побег на Сириуса!

— У него другого выхода не было, — ожесточенно бросила Гермиона. — Едва ли бы он сказал «Извините все, Думбльдор предупреждал, что может случиться так, что стража Азкабана присоединиться к Вольдеморту»….прекрати хныкать, Рон… «А теперь самые ярые приверженцы Думбльдора тоже смылись». Я хочу сказать, он ведь шесть месяцев потратил, утверждая, что ты и Думбльдор лжете, так ведь?