Гарри Поттер и Орден Феникса

Гарри разорвал коричневую обертку. В ней оказался скатанный в объемистый сверток мартовского выпуска «Каламбурщика». Он развернул его, чтобы увидеть собственное лицо, застенчиво усмехающееся с обложки. И огромные красные буквы от края до края фотографии:

ГАРРИ ПОТТЕР, НАКОНЕЦ, ЗАГОВОРИЛ:

ПРАВДА О ТОМ, ЧЬЕ-ИМЯ-НЕЛЬЗЯ-НАЗЫВАТЬ

И НОЧИ, КОГДА ОН ВЕРНУЛСЯ

— Классно, правда? — спросила Луна, втискиваясь на скамейку между Роном и Фрэдом. — Вчера вышло, я попросила папу прислать тебе бесплатный экземпляр. Думаю, что все это, — она махнула рукой на мешанину из сов, карабкающуюся по столу к Гарри. — Письма от читателей.

— Я тоже так думаю, — нетерпеливо бросила Гермиона. — Гарри, ты не против, если мы…?

— Угощайтесь, — немного сбитый с толку, ответил Гарри.

Рон с Гермионой бросились вскрывать конверты.

— Это от парня, считающего, что ты слетел с коньков, — сказал Рон, заглядывая в письмо. — Ага, ну ясно…

— А эта баба советует тебе попробовать Шоковое Заклинание в Святом Мунго, — произнесла Гермиона с расстроенным и озадаченным видом.

— А это вроде ничего, — ответил Гарри, неторопливо пробежав глазами длинное письмо от ведьмы из Пейсли. — Эй, она пишет, что верит мне!

— А этот пока не определился, — Фрэд с энтузиазмом присоединился к чтению писем. — Говорит, ты не похож на психа, но он честно не хочет верить в то, что Сами-Знаете-Кто вернулся, так что не знает, что и думать. Черт побери, пустая трата пергамента.

— А вот один, кого ты убедил, Гарри! — взволнованно произнесла Гермиона. — «Прочитал твою точку зрения на эту историю, и пришел к заключению, что «Ежедневный пророк» обошелся с тобой очень несправедливо…немного поразмышляв, я думаю, что Тот-Чье-Имя-Нельзя-Произносить вернулся, и должен сказать, что убежден — ты говоришь правду…» Это же просто супер!

— А вот еще один, считающий, что ты брешешь, — Рон бросил смятое письмо через плечо. — … но вот эта говорит, т заставил ее поменять точку зрения и теперь она считает тебя настоящим героем…она даже фотку свою вложила…ну не фига себе!

— Что здесь происходит? — произнес фальшиво сладенький девичий голосок.

Гарри, с полными рук конвертами, поднял глаза. Профессор Умбридж стояла позади Фрэда и Луны, ее жабьи, навыкате глаза скользили по совиной куче-мале и письмам, лежащим на столе перед Гарри. За ее спиной Гарри увидел толпу студентов, жадно таращившихся на них.

— Почему Вы получили все эти письма, мистер Поттер? — медленно спросила она.

— А это что, уже преступление? — громко воскликнул Фрэд. — Получать почту?

— Поосторожнее, мистер Уизли или я наложу на Вас взыскание, — ответила Умбридж. — Ну, так что, мистер Поттер?

Гарри застыл в нерешительности, он не знал, как без особых потерь выпутаться из этой ситуации; но это уже был просто вопрос времени, когда «Каламбурщик» привлечет внимание Умбридж.

— Люди пишут мне, потому что я дал интервью, — произнес он. — О том, что случилось со мной прошлым летом.

Пока он говорил это, глаза его почему-то остановились на учительском столе. У Гарри было странное чувство, что за секунду до этого Думбльдор наблюдал за ним, но когда он взглянул на Директора, тот уже казался поглощенным разговором с профессором Флитвиком.

— Интервью? — повторила Умбридж необычайно тоненьким и визгливым голоском. — Что это значит?

— Это значит, журналист задавал мне вопросы, а я отвечал на них, — ответил Гарри. — Здесь…

И он бросил ей экземпляр «Каламбурщика». Она поймала его и уставилась на обложку. Ее бледное одутловатое лицо пошло отвратительными бордовыми пятнами.

— Когда вы это сделали? — ее голос слегка задрожал.

— В прошлые выходные в Хогсмёде, — ответил Гарри.

Она взглянула на него, сгорая от бешенства, журнал в ее пальцах, похожих на обрубки затрясся.

— У Вас больше не будет походов в Хогсмёд, мистер Поттер, — прошипела она. — Как Вы посмели… Как Вы могли… — она втянула в себя побольше воздуха. — Я снова и снова пыталась научить Вас не лгать. Посыл, очевидно, не дошел по назначению. Пятьдесят баллов с Гриффиндора и еще одна неделя наказаний.

Под неотрывными взглядами студентов она горделиво прошествовала прочь от стола, прижимая к груди «Каламбурщик».

Еще до полудня всю школу украшали огромнейшие объявления, и не только доски Колледжей, но коридоры и классы тоже.

ПО ПРИКАЗУ ВЕРХОВНОГО ИНКВИЗИТОРА ХОГВАРДСА

Все студенты, у которых обнаружится журнал

«Каламбурщик» — будут исключены.

Вышесказанное соответствует Образовательному Декрету номер Двадцать Семь.

Подписано:

Долорес Джейн Умбридж, Верховный Инквизитор.

Почему-то, каждый раз, стоило Гермионе бросить взгляд на одно из этих объявлений, она сияла от удовольствия.

— Чему именно ты так радуешься? — спросил ее Гарри.