Гарри Поттер и орден Феникса

Гарри не рассказывал Сириусу о своих смутных подозрениях, ведь теперь, когда Рождество было позади, его жизнерадостность итак испарялась на глазах. В то время как дата их возвращения в Хогвартс приближалась, он становился все более склонным к тому, что миссис Уизли называла "приступами депрессии (дословно: угрюмости, мрачности, сумрачности — на заметку корректорам)", при которых он становился раздражительным и неразговорчивым и часами пропадал в комнате Бакбика. Его подавленное настроение распространялось по дому, подобно ядовитому газу просачивалось в щели под дверями и постепенно заражало всех остальных.

Гарри не хотелось опять оставлять Сириуса в компании одного только Кричера, впервые в жизни он не горел желанием вернуться в Хогвартс. Возвращение в школу означало бы снова попасть под тиранию Долорес Умбридж, которая за время каникул, вероятно, поспособствовала принятию дюжины-другой новых декретов; не было теперь и Квиддича, которого он мог ждать с нетерпением, ведь его отстранили от полетов; кроме того, существовала вероятность, что из-за приближения экзаменов их будут ещё больше нагружать домашними заданиями; а Дамблдор по-прежнему был далеко. По правде говоря, если бы не Общество Защиты, то он, вероятно, попросил бы у Сириуса позволения покинуть Хогвартс и остаться на Гриммаулд-Плейс.

К тому же, в последний день каникул произошло событие, заставившее его, в полном смысле этого слова, побаиваться возвращения в Школу.

— Гарри, дорогой, — сказала миссис Уизли, заглядывая в их с Роном спальню, где оба они играли в колдовские шахматы, а Гермиона, Джинни и Живоглот следили за происходящим на доске, — не мог бы ты спуститься в кухню? Профессор Снейп хотел переговорить с тобой.

Гарри не сразу понял, о чем она говорит; одна из его ладей вступила в ожесточенную схватку с пешкой Рона, и он с энтузиазмом подстрекал её.

— Размажь её, раздави, она — всего лишь пешка, тупое ты создание. Простите, миссис Уизли, так о чем вы говорили?

— Профессор Снейп, дорогой. В кухне. Хочет перекинуться с тобой парой слов.

Гарри в ужасе открыл рот. Он оглянулся на Рона, Гермиону и Джинни, все трое ответили ему изумленными взглядами. Живоглот, которого Гермиона с трудом удерживала в течение последней четверти часа, радостно прыгнул на доску так, что все фигуры с визгом кинулись врассыпную, ища укрытие.

— Снэйп? — беспомощно спросил Гарри.

— Профессор Снэйп, милый, — с укором произнесла миссис Уизли. — Пойдем скорее, он сказал, что не может долго задерживаться.

— Что он от тебя хочет? — спросил Рон нерешительно, когда миссис Уизли удалилась из комнаты. — Ты ведь ничего не натворил, так?

— Нет! — сказал Гарри возмущенно, напрягая мозги в попытках понять причину того, что Снейп последовал за ним на Гриммаулд-Плейс. Неужели это — из-за его последней домашней работы?

Пару минут спустя он толкнул кухонную дверь и обнаружил Сириуса и Снейпа за длинным кухонным столом, свирепо уставившихся в противоположные стороны. Они хранили тяжелое, полное взаимной неприязни молчание. На столе перед Сириусом лежало вскрытое письмо.

— Э-э, — сказал Гарри, чтобы объявить о своем присутствии.

Снейп повернул к нему обрамленное прядями засаленных волос лицо.

— Сядьте, Поттер.

— Вы знаете, — громко сказал Сириус, покачиваясь на задних ножках стула и обращаясь к потолку, — думаю, я бы предпочел, чтобы вы не отдавали здесь приказы, Снейп. Видите ли, это — мой дом.

Нездоровый румянец залил бледное лицо Снейпа. Гарри сел на стул около Сириуса лицом к сидящему по другую сторону стола профессору.

— Я предполагал встретиться с вами наедине, Поттер, — сказал Снейп со знакомой усмешкой на лице, — но Блэк -

— Я его крестный, — вскричал Сириус.

— Я нахожусь здесь по распоряжению Дамблдора, — сказал Снейп, чей голос, напротив, становился все тише и язвительнее, — однако, конечно оставайтесь, Блэк, я знаю, вам нравится чувствовать себя… вовлеченным.

— Что это должно означать? — сказал Сириус, с грохотом возвращая стул в нормальное положение.

— Только то, что вы, уверен, должны чувствовать — ах — будучи огорчены, что не можете сделать ничего полезного, — сказал Снейп, слегка подчеркнув слова, — для Ордена.

Теперь пришла очередь Сириуса краснеть. Губы Снейпа изогнулись в победной улыбке, когда он повернулся к Гарри.

— Директор послал меня донести до вас, Поттер, его желание о том, чтобы за этот семестр вы научились пользоваться окклюменцией.

— Пользоваться чем? — тупо переспросил Гарри.

Презрительная усмешка Снейпа стала более отчетливой.

— Ментальной Блокировкой, Поттер. Магической защитой разума против вторжения извне. Мало кому известный, но чрезвычайно полезный раздел магии.

Сердце у Гарри забилось очень быстро. Защита против внешних вторжений? Но ведь им еще ни разу никто не овладевал, они должны согласиться с этим…

— Почему я должен научиться этой, как там её? — выпалил он.

— Потому что Директор считает, что это хорошая идея, — сказал Снейп ровным голосом. — Вы будете посещать частные уроки один раз в неделю, но вы не должны никому об этом рассказывать, особенно Долорес Умбридж. Вы понимаете?