Гарри Поттер и орден Феникса

Этим вечером Гарри был героем в гостиной Гриффиндора. Фред с Джорджем нахально наложили Увеличительное Заклинание на переднюю обложку «Придиры» и повесили её на стену, так что теперь огромная голова Гарри сверху смотрела на все происходящее и время от времени произносила рокочущим голосом что-нибудь вроде "В МИНИСТЕРСТВЕ СИДЯТ ИДИОТЫ" или "СЪЕШЬ КАКАШКУ, УМБРИДЖ". Гермиона нашла это не слишком занятным, она говорила, что это мешает ей сосредоточиться, и, наконец, с раздражением ушла спать. Через час или два Гарри также был вынужден признать, что этот плакат вовсе не настолько забавен, особенно когда заклинание, заставляющее его говорить, стало ослабевать, так что голова просто изредка выкрикивала отдельные слова, вроде «КАКАШКА» и «УМБРИДЖ», все более высоким голосом. От этого у Гарри даже заболела голова, и шрам снова начал неприятно покалывать. Несмотря на стоны разочарования сидевших вокруг людей, которые просили его в очередной раз пересказать интервью, Гарри заявил, что ему также нужно лечь пораньше.

Когда он вошёл в спальню, она была пуста. Гарри на мгновение прислонился лбом к холодному стеклу окна возле своей кровати, это немного успокоило его шрам. Затем он разделся и залез в постель, надеясь, что головная боль поскорее уйдет. К тому же Гарри чувствовал себя немного больным. Он перевернулся на бок, закрыл глаза и почти мгновенно уснул… Он стоял в тёмной, занавешенной комнате, освещенной единственной связкой свечей. Его руки сжимали спинку стоящего впереди кресла. Белые, как будто многие годы не видевшие солнечного света, с длинными пальцами, они были похожи на огромных бледных пауков на фоне тёмного бархата кресла.

По другую сторону от кресла, в светлом круге, который отбрасывали на пол свечи, стоял на коленях человек в чёрной мантии.

— Похоже, я плохой советчик, — произнёс Гарри высоким, холодным голосом, звенящим от гнева. — Господин, я умоляю вас о прощении, — прохрипел человек, стоящий на коленях. Его затылок слабо мерцал в свете свечей. Казалось, что он дрожал.

— Я не обвиняю тебя, Роквуд, — таким же холодным и жестоким голосом ответил Гарри.

Он отпустил кресло, обошёл вокруг него, приближаясь к человеку, съёжившемуся на полу, и остановился прямо над ним в темноте, глядя вниз с намного большей высоты, чем обычно.

— Ты уверен в том, что говоришь, Роквуд? — спросил Гарри.

— Да, мой Господин, да… Я работал в Департаменте после… после всего…

— Аверий сказал мне, что Боуд сможет забрать это.

— Боуд никогда бы не смог взять это, господин… Боуд знал, что он не сможет… несомненно, именно поэтому он так боролся против Малфоева Заклятия Подвластья…

— Встань, Роквуд, — прошептал Гарри.

Стоявший на коленях человек поспешно подчинился. Свечи осветили его рябое лицо, изборожденное шрамами. Поднявшись, он остался немного сгорбленным, как бы в полупоклоне, и метнул полный ужаса взгляд на Гарри.

— Ты хорошо сделал, рассказав мне всё это, — ответил Гарри. — Очень хорошо… Я много месяцев потратил на этот бесполезный план, по-видимому… Но это неважно, теперь мы начнём заново. Ты снискал признательность от Лорда Волдеморта, Роквуд…

— Мой Господин… Да, Мой Господин, — задыхался Роквуд. Его голос был хриплым от облегчения.

— Мне понадобится твоя помощь. Мне понадобится вся информация, которую ты можешь мне дать.

— Конечно, Мой Господин, конечно… Всё, что угодно…

— Очень хорошо, ты можешь идти… Пришли ко мне Аверия.

Согнувшись в поклоне, Роквуд суетливо попятился и исчез за дверью.

Оставшись один в тёмной комнате, Гарри повернулся к стене. Там, в тени, висело треснувшее, покрывшееся пятнами от времени зеркало. Гарри подошёл к нему. Его отражение увеличивалось и становилось отчетливее в темноте… лицо было белее, чем череп… красные глаза со щелями зрачков…

— НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!

— Что? — крикнул кто-то поблизости.

Гарри бешено замахал руками, запутался в портьере и упал с кровати. Несколько секунд он не мог понять, где он. Гарри был уверен, что опять увидел это белое, похожее на череп, лицо, взирающее на него из темноты, потом где-то рядом с ним прозвучал голос Рона.

— Ты можешь, наконец, перестать биться, как помешанный, чтобы я мог тебя вытащить оттуда!

Рон сдёрнул портьеру, и Гарри уставился на него в лунном свете, лежа на спину, его шрам обжигал болью. Рон, похоже, как раз собирался лечь, он уже наполовину снял мантию.

— Опять на кого-нибудь напали? — спросил Рон, резко подняв Гарри на ноги. — На отца? Это была та змея?

— Нет, всё в порядке — Гарри тяжело дышал, его лоб был как будто в огне. — Ну… Аверий не… Он попал в беду, он дал ему неверную информацию… Волдеморт просто в ярости…

Гарри застонал и, дрожа, опустился, на кровать, потирая шрам.

— Но Роквуд собирается помогать ему… Он снова на верном пути.

— О чём ты говоришь? — с ужасом спросил Рон. — Ты хочешь сказать… Ты только что видел Сам-Знаешь-Кого?