Гарри Поттер и орден Феникса

Он повернулся к распахнутой входной двери, откуда в Вестибюль проникал ночной туман. Гарри услышал топот копыт. По залу пронёсся удивленный шепот и те, кто стоял у двери, поспешно отошли еще дальше, так что кое-кто даже упал, освобождая проход для новоприбывшего. Из тумана показалось лицо, которое Гарри уже видел однажды в тёмную зловещую ночь в Запретном лесу: белые волосы и изумительные голубые глаза, человеческие голова и торс, соединённые с пегим телом лошади.

— Это Фиренц, — радостно сказал Дамблдор ошеломленной Умбридж. — Думаю, вы найдёте его подходящим.

— Глава 27: Кентавр и доносчик —

— Спорим, Гермиона, ты теперь жалеешь, что перестала ходить на Прорицание, — заметила Парвати, ухмыляясь.

Было время завтрака, после увольнения профессора Трелани прошло два дня и Парвати закручивала ресницы вокруг волшебной палочки, изучая свое отражение на обратной стороне ложки. Этим утром Фиренц впервые должен был вести у них урок.

— Не слишком, — безразличным тоном отозвалась Гермиона, читавшая "Ежедневного пророка". — Никогда особенно не любила лошадей.

Она перевернула страницу и начала пробегать глазами по строчкам.

— Он не лошадь, он кентавр! — воскликнула Лаванда, потрясенная услышанным.

— И великолепный кентавр… — вздохнула Парвати.

— Во всяком случае, у него четыре ноги, — заметила Гермиона холодно. — Однако, я думала, что вы две ужасно расстроены уходом профессора Трелани?

— Мы и расстроены! — уверила Лаванда. — Мы поднимались к ней в кабинет повидать ее, мы принесли ей нарциссов — и не вопящих как у Спаржеллы, а очень милых.

— И как она? — поинтересовался Гарри.

— Не очень хорошо, бедняжка, — сказала Лаванда сочувствующе. — Она плакала и говорила, что уж лучше покинет замок навсегда, чем останется под одной крышей с Амбридж, и я не ругаю ее за это, ведь Амбридж так ужасно с ней поступила, ведь правда?

— У меня такое чувство, что Амбридж только начинает свои ужасные поступки, — мрачно сказала Гермиона.

— Вряд ли! — заявил Рон, уминавший большую тарелку бекона с омлетом. — Стать хуже, чем сейчас ей не удастся!

— Попомните мои слова, она захочет отомстить Дамблдору за то, что он назначил нового преподавателя без ее ведома, — сказала Гермиона, сворачивая газету. — Особенно получеловека. Вы заметили выражение ее лица, когда она увидела Фиренца?

После завтрака Гермиона ушла на урок Нумерологии, а Гарри с Роном направились через Главный Холл на Прорицание, вслед за Парвати и Лавандой.

— Разве мы идем не в Северную башню? — озадаченно спросил Рон, когда Парвати прошла мимо ведущих вверх мраморных ступеней.

Парвати бросила на него через плечо презрительный взгляд.

— И как, ты думаешь, Фиренц взберется по этой лестнице? Занятия теперь будут проходить в одиннадцатой аудитории, это было вывешено вчера на доске объявлений.

Аудитория номер одиннадцать находилась на первом этаже по коридору, ведущему от Главного Холла в сторону, противоположную главному залу. Гарри знал, что эту аудиторию никогда не использовали регулярно, из-за чего она оставляла легкое ощущение заброшенности [слегка нежилое впечатление?], как кладовка или шкаф. Поэтому он был потрясен, когда, зайдя в комнату сразу вслед за Роном, оказался на опушке леса.

— Что это за…?

Полом в аудитории стал пружинистый мох, и из него росли деревья. Их покрытые листвой ветви как веер колыхались под потолком и перед окнами, так что всю комнату пронизывали наклонные лучи мягкого зеленого света, оставлявшие на предметах пестрые солнечные зайчики [а что еще имелось в виду, когда говорилось, что свет одновременно и зеленый, и пестрый??]. Те, кто пришли раньше, сидели прямо на земляном полу, опершись спинами на стволы деревьев и каменные валуны, обхватив руками колени или плотно скрестив их на груди. Вид у всех был довольно робкий. В центре опушки, свободном от деревьев, стоял Фиренц.

— Гарри Поттер, — произнес он, протягивая руку, когда Гарри вошел.

— Э-э…привет, — сказал Гарри, обмениваясь рукопожатием с кентавром, который, не мигая, без улыбки глядел на него своими удивительно голубыми глазами. — Э-э… рад видеть тебя снова.

— И я тебя, — ответил кентавр, склонив светловолосую голову. — Было предсказано, что мы вновь встретимся.

На груди Фиренца Гарри заметил след от кровоподтека в форме копыта. Когда он повернулся, чтобы присоединиться на земле к остальному классу, то обнаружил, что все смотрят на него с благоговением, явно находясь под глубоким впечатлением от его дружеского разговора с Фиренцем. Похоже, кентавра находили слегка пугающим.

Когда дверь аудитории закрылась, и пришедший последним студент уселся на древесном пне возле корзины для бумаг, Фиренц обвел рукой помещение.

— Профессор Дамблдор любезно подготовил для нас эту комнату, чтобы она походила на места моего естественного обитания, — произнес Фиренц, когда все устроились. — Я предпочел бы обучать вас в Запретном Лесу, который был — до этого понедельника — моим домом. Но теперь это невозможно.