Гарри Поттер и орден Феникса

— ГАРРИ! Рон, он здесь, Гарри здесь! Мы не слышали, как ты приехал! О, ну как ты? С тобой все в порядке? Ты злился на нас? Уверена, что злился, я знаю, наши письма были дурацкими, но мы не могли ничего тебе сказать: Дамблдор заставил нас поклясться хранить тайну. О, мы должны тебе столько всего рассказать, и у тебя есть, что рассказать нам. Дементоры! Когда мы услышали — и это слушанье в Министерстве — это просто возмутительно, я посмотрела, они не могут тебя исключить: в Декрете о разумных ограничениях колдовства среди несовершеннолетних есть дополнение о случаях использования магии в ситуациях, опасных для жизни:

— Дай ему отдышаться, Гермиона, — ухмыляясь и закрывая за Гарри дверь, сказал Рон. Казалось, он вырос еще на несколько дюймов за месяц, в течение которого они не виделись, и из-за этого казался еще нескладнее, хотя длинный нос, яркие рыжие волосы и веснушки были такими же.

Еще улыбаясь, Гермиона отпустила Гарри, но до того, как она смогла сказать хоть слово, прозвучал мягкий шелест, и что-то белое спланировало со шкафа на плечо Гарри

— Хедвига!

Белоснежная сова щелкнула клювом и нежно ущипнула Гарри за ухо, когда тот погладил её перья.

— Она в порядке, — сказал Рон. — Заклевала нас до полусмерти, когда принесла твои последние письма, вот, посмотри.

Он показал Гарри глубокий, еще не заживший порез на указательном пальце.

— О, да, — сказал Гарри. — Извини, но я хотел получить ответ, знаешь ли…

— Мы хотели ответить тебе, приятель, — сказал Рон, — Гермиона беспокоилась за тебя, она все говорила, что ты сделаешь что-то глупое, если будешь сидеть там один, без новостей, но Дамблдор заставил нас…

— … поклясться не рассказывать мне, — продолжил за него Гарри. — Да, Гермиона уже говорила.

Радость, всколыхнувшаяся от встречи с двумя лучшими друзьями, угасла, как будто в животе вдруг образовался маленький ледяной комок. Внезапно, — после целого месяца острой тоски по этим двоим, — Гарри захотел, чтобы Рон и Гермиона оставили его в покое…

Наступила напряженная тишина. Гарри машинально гладил Хедвигу, не глядя на друзей.

— Он думал, что так будет лучше, — отрывисто сказала Гермиона, — Дамблдор, я имею в виду.

— Правильно, — сказал Гарри. Он заметил, что ее руки тоже покрыты отметинами клюва Хедвиги и обнаружил, что ему совсем не жаль.

— Я полагаю, он думал, что с магглами ты будешь в полной безопасности.

— Да? — сказал Гарри, поднимая брови. — На вас тоже нападали Дементоры этим летом?

— Да нет, вот почему люди из Ордена Феникса наблюдали за тобой все время.

Гарри почувствовал сильный толчок внутри, как будто он пропустил ступеньку, спускаясь по лестнице. Оказывается, все знали, что за ним следили, кроме него.

— Но ведь это не сработало, не так ли? — сказал Гарри преувеличенно ровным голосом, — В конце концов, мне пришлось позаботиться о себе самому, так?

— Он был так зол, — потрясенно сказала Гермиона, — Дамблдор. Мы видели его. Он был страшен, когда узнал, что Мунгундус ушел с дежурства.

— Ладно, я рад, что он тогда ушел, — холодно сказал Гарри. — Если бы он не сделал этого, мне не пришлось бы колдовать, и Дамблдор наверняка оставил бы меня на Тисовой улице на все лето.

— Ты… Ты не волнуешься о слушании в Министерстве Магии? — тихо спросила Гермиона.

— Нет, — хладнокровно солгал Гарри.

С Хедвигой, удобно устроившейся на плече, он отошел от них, но эта комната вряд ли могла поднять ему настроение. Она была сырой и темной. Пустоту убогих стен разбавляли чистые холсты в деревянных рамах, и когда Гарри проходил мимо них, ему почудилось, что за ними кто-то прячется и хихикает.

— Так почему Дамблдор стремился держать все в тайне от меня? — спросил Гарри, все еще пытаясь сдержаться. — Вы… э-э… потрудились спросить его об этом?

Он быстро взглянул на друзей: как раз вовремя, чтобы заметить как они обменялись взглядом, подтверждая друг другу, что Гарри ведет себя именно так, как они и ожидали… Это не улучшило его настроение.

— Мы говорили Дамблдору, что хотим рассказать тебе обо всем происходящем, — сказал Рон. — Мы правда говорили. Но он сейчас очень занят, мы видели его только дважды с тех пор, как он приехал сюда, и у него было мало времени, он только заставил нас поклясться не писать тебе ничего важного, потому что сов могут перехватить.

— Все-таки он мог бы рассказать мне обо всем, если бы захотел, — отрезал Гарри. — Только не говорите мне, что он не знает, как можно послать сообщение без сов.

Гермиона взглянула на Рона и добавила:

— Я тоже так думаю. Но он не хотел, чтобы ты вообще что-нибудь знал.

— Может, он думает, что мне нельзя доверять, — сказал Гарри, разглядывая их выражения лиц.

— Не будь тупицей, — смущенно возразил Рон.

— Или что я не могу о себе позаботиться.

— Конечно, он так не думает! — с нажимом сказала Гермиона.

— Так как же я могу остаться у Дурсли, когда вы вдвоем участвуете во всех событиях, которые здесь происходят? — сказал Гарри. Слова будто летели под откос, опережая одно другое, Гарри говорил все громче

. — Почему вам было позволено знать все, что происходит?