Гарри Поттер и Полукладбище Лунопухов (СИ)

— Фигассе, — удивился Поттер. — Уважуха, Драко, кроме шуток уважуха. Не, ну здорово, конечно, но как ты сообразил…

— Он… Он рассказывал матери, что ждет ее… после ритуала. Он собирается скормить ее змее и… И он все время поглаживал эту табличку… И я понял, что она очень важна для него.

— А «Моя прелес-с-сть» — он при этом не говорил? — прищурилась Грейнджер.

— Он что-то шипел, — пожал плечами Малфой. — Но слов было не разобрать. Я думаю, это был парселтанг, как у тебя, Поттер, на Дуэльном Клубе.

— Воспоминания из головы доставать умеешь? — уточнил гриффиндорец. — Я бы это самое шипение с удовольствием послушал. Если что — я как-то переводил для Дамблдора разговор на парселтанге между дедом Тома и его дядей, они оба змееустами были. В Омуте Памяти подсмотрел.

— У тебя есть доступ к Омуту Памяти? — удивился Драко.

— Омут есть у директора, — хмыкнула Грейнджер. — И, кстати, напиши-ка ты об этом факте как-нибудь между делом твоему «отцу»… Точнее, лучше матери напиши, все равно Том наверняка твои письма к ней читает. Так что, Малфой?

— Рад услужить Вам, моя Леди, — демонстративно обратился к ней слегка удивленный ее предложением Драко и поднес палочку к виску.

— Ладно, — буркнул Поттер, пряча в карман предоставленный Грейнджер хрустальный флакон с предоставленной Драко серебрящейся нитью. — Жаль только, что Том…

— Он ничего не заметит, — улыбнулся своей лучшей улыбкой слизеринец. — Я наколдовал вместо нее иллюзию. Хорошую такую вещественную иллюзию. Но если наложить на нее заклинание….

— Лорд Малфой, — официально обратилась к нему гриффиндорка. — Приношу Вам свои извинения. Мое предположение о том, что мистер Крэбб и мистер Гойл Вас покусали, было неуместным.

Драко царственно кивнул.

— Ну что ж, — вздохнул Поттер, вертя в руках пакет с табличкой в честь Тома Реддла, — я думаю, мы как-нибудь в школе договорим, тебе Буллстроуд или Гринграсс сообщат, где и когда. А сейчас… Крэбб и Гойл в коридоре, караулят?

— Конечно, — кивнул Малфой. — И, к твоему сведению, Поттер, они не такие тупые, какими кажутся.

— Ну раз они не такие тупые, — вздохнул брюнет, — то сейчас тебе будет немного больно. Гермиона, будь готова открыть дверь, чтобы твоему вассалу не пришлось вышибать ее собственной спиной. И еще один платок приготовь, вдруг понадобится.

И он засучил рукава.

— Спасибо, — вздохнул Гарри, тряся рукой с залеченными Гермионой костяшками. — Теперь надо написать Биллу.

— Зачем? — она обновила чары приватности и снова проверила все на подслушивающие заклинания. Чисто.

— Я не уверен, что просто исчезнуть табличку будет достаточным. Пусть он ее лучше в бункере сожжет, так надежнее будет. Хедвиг? — обратился юноша к белоснежной сове, которая влетела в открытое окно за пару секунд до этого, явно почувствовав необходимость в ее услугах.

— А ты не боишься, что Том сделает свой якорь из какой-нибудь непримечательной побрякушки? — обеспокоенно спросила Гермиона, когда сова с привязанным к лапе пакетом вылетела обратно в окно. — Так-то мы знали бы из чего он собирался якорь делать…

— Ты же сама слышала рассказа Драко. Душа Тома уже повреждена настолько, что он просто не может не сделать все максимально пафосно и с максимальной театральностью. Ну ладно собственного ребенка убить…

— То есть ты уверен, что…

— Уверен. Но не говорить же об этом Драко?

— И ты…

— Я не лгал. Я постараюсь спасти и Нарциссу, и… кто бы там у нее ни был. И именно по той причине, которую назвал. Это не работает: тому свидетели и маленькие принцы в Тауэре, которые потом Ричарду Третьему боком вышли, и русские…

— Русские?

— Их последняя династия, Романовы, начала с того, что повесила трехлетнего мальчика, сына фальшивого короля Дмитрия. И…

— И чем с ними кончилось, я тоже читала. Да и ты сам…

— Именно. Так вот, даже если этот самый «козленок в молоке» — необходимая часть ритуала… Рассказывать заимперенной Нарциссе о ее судьбе, да еще и над Драко так издеваться, трахая его мать почти на его глазах… а может и не почти… Нет, первая попавшаяся консервная банка — не то, что требует его воспаленное самолюбие. К тому же… К тому же я точно знаю, что все решится довольно скоро. Сколько времени тебе нужно на ремонт шкафа?

— Недели две, может, меньше.

— Тогда Операцию назначаем после пятого июня, — распорядился Гарри.

— Почему? — деловито уточнила она, делая понятные только ей заметки в блокноте. — Это из-за дня рождения Драко?

— Именно. Чтобы он считался взрослым и мог либо свалить, либо перевести на себя отцовские капиталы или хотя бы заморозить сейфы как раз в то время, когда мы разбираемся с Томом.

— Между прочим, ты видел Дина, Гарри?

— С чехлом? Видел. И это еще одна причина не особо медлить.

— Значит, скоро… Совсем скоро. Гарри…

— Да, любимая?

— У меня был план, Гарри. Я хотела поделиться им с тобой как раз в тот вечер, когда…

— Когда мадам Помфри нас застукала?

— Именно. В общем… В общем, я хотела поговорить сначала с тобой, а потом с родителями. Я ни за что не стала бы делать это без твоего ведома… И то, о чем я тебе не говорю, это совсем не то!

— Я понимаю. Операция, — вздохнул он.