Гарри Поттер и Принц-полукровка

— Если на нас нападут, — сказал Думбльдор, — разрешаю тебе воспользоваться любым контрзаклятием или контрпорчей, какие придут в голову. Впрочем, сегодня тебе вряд ли стоит опасаться.

— Почему, сэр?

— Потому что ты со мной, — просто ответил Думбльдор. — Этого достаточно.

Он остановился на углу Бирючинной улицы и спросил:

— Ты ещё не сдавал на аппарирование?

— Нет, — помотал головой Гарри, — это же только с семнадцати.

— Верно, — отозвался Думбльдор. — Тогда просто крепко держись за мою руку. Левую, если не возражаешь; ты, вероятно, заметил, что правая у меня слегка не в порядке.

Гарри ухватился за его руку.

— Замечательно, — произнёс Думбльдор, — поехали.

Гарри почувствовал, что рука Думбльдора вырывается из пальцев, и усилил хватку. В следующий миг всё вокруг почернело; Гарри сжало со всех сторон. Он не мог дышать, рёбра стянуло железным обручем; глаза и уши словно вдавливало внутрь черепа, а потом...

Он несколько раз судорожно глотнул холодный ночной воздух и открыл слезящиеся глаза. Его как будто пропихнули через очень узкую резиновую трубу, и он не сразу осознал, что Бирючинной улицы больше нет. Они с Думбльдором очутились на пустынной деревенской площади с военным мемориалом и парой скамеек. Как только мозги встали на место, Гарри понял, что ему впервые в жизни довелось аппарировать.

— Ты как? — поинтересовался Думбльдор. — К этому ощущению надо привыкнуть.

— Я нормально. — Гарри растирал уши, явно неохотно расставшиеся с Бирючинной улицей. — Но, честно говоря, на метле лучше.

Думбльдор улыбнулся, плотнее запахнул воротник, сказал:

— Нам сюда, — и быстро пошёл вперёд, мимо пустой гостиницы и жилых домов. На часах церкви неподалёку стрелки приближались к полуночи.

— А скажи, пожалуйста, Гарри, — заговорил Думбльдор, — твой шрам... он вообще болит?

Гарри машинально потёр зигзагообразную отметину на лбу.

— Нет, — пробормотал он, — я ещё удивлялся. Думал, от него теперь покоя не будет, раз Вольдеморт набирает силу.

Он поднял глаза на Думбльдора и увидел, что тот доволен ответом.

— Я-то как раз думал иначе, — сказал Думбльдор. — Лорд Вольдеморт наконец понял, что у тебя есть счастливая возможность проникать в его мысли и чувства. И, похоже, решил защититься от тебя посредством окклуменции.

— Вот и великолепно, — буркнул Гарри. Он нисколько не скучал по ночным кошмарам и неожиданным провалам в сознание Вольдеморта.

Они завернули за угол, прошли мимо телефонной будки и автобусной остановки. Гарри искоса поглядел на Думбльдора:

— Профессор...

— Да, Гарри?

— А... где это мы?

— В очаровательной деревушке под названием Бадли-Баббертон.

— А зачем?

— Ах да, я же не сказал! — воскликнул Думбльдор. — Я столько раз это говорил, что потерял счёт: наша школа вновь осталась без учителя. Мы с тобой здесь, чтобы уговорить одного моего бывшего коллегу оставить заслуженный отдых и вернуться в «Хогварц».

— А чем я могу вам помочь, сэр?

— Я уверен, ты непременно пригодишься, — неопределённо ответил Думбльдор. — Здесь налево, Гарри.

Они шли вверх по узкой крутой улочке между плотными рядами домов. Свет нигде не горел. Странный туман, вот уже две недели окутывавший Бирючинную улицу, стоял и здесь. Гарри невольно вспомнил о дементорах, опасливо оглянулся и крепче сжал в кармане волшебную палочку.

— Профессор, а почему нельзя было аппарировать прямо в дом вашего коллеги?

— Но это же всё равно что вышибить входную дверь, — объяснил Думбльдор. — Правила хорошего тона требуют предоставлять людям право не принимать гостей, если им не хочется. И потом, большинство колдовских жилищ защищены от нежелательного вторжения. Например в «Хогварц»...

— Нельзя аппарировать, ни в здание, ни на территорию, — бойко отчеканил Гарри. — Мне Гермиона Грейнджер говорила.

— И это истинная правда. Тут снова налево.

Где-то позади церковные часы пробили двенадцать. Гарри хотелось спросить, почему Думбльдор не считает невежливым являться в гости за полночь, но сейчас, когда у них завязалась нормальная беседа, он решил обсудить вопросы поважнее.

— Сэр, я прочёл в «Оракуле», что Фуджа уволили...

— Это так. — Думбльдор свернул в переулок, резко уходивший вверх. — Не сомневаюсь, ты знаешь и о том, что на его место пришёл Руфус Скримджер, который раньше возглавлял дивизион авроров.

— А как по-вашему, он хороший?

— Интересный вопрос, — произнёс Думбльдор. — Он на многое способен. Личность, безусловно, решительнее и напористее, чем Корнелиус.

— Да, но я имел в виду...

— Я знаю, что ты имел в виду. Руфус — человек дела. Он почти всю сознательную жизнь борется с силами зла и не может недооценивать лорда Вольдеморта.

Гарри ждал, что Думбльдор заговорит о своих разногласиях со Скримджером, упомянутых в «Оракуле», но тот молчал. Сам Гарри не осмелился спросить, а потому сменил тему:

— А ещё, сэр... я прочёл про мадам Боунс.

— Да, — тихо сказал Думбльдор. — Ужасная потеря. Выдающаяся была ведьма. Вот сюда, вверх, по-моему... ой. — Он покалеченной рукой указал, куда идти.

— Профессор, а что у вас с...

— Сейчас нет времени объяснять, — перебил Думбльдор. — Не хотелось бы комкать столь леденящую историю.