Гарри Поттер и Принц-полукровка

Гарри неподвижно лежал под плащом-невидимкой, чувствуя, как из носа по лицу течёт горячая липкая кровь. Из коридора доносились голоса, топот. Гарри подумал было, что перед отправлением обратно кто-нибудь обязательно должен проверить все купе. Но затем он с упавшим сердцем сообразил: если и так, его всё равно не увидят и не услышат. Разве что некто войдёт внутрь и ещё раз на него наступит.

Гарри валялся на спине, как глупая черепаха, и смертельно ненавидел Малфоя. Открытый рот постепенно наполнялся кровью... Угораздило же вляпаться в такую идиотскую ситуацию... Вдалеке затихали последние шаги; все уже вышли и брели по неосвещённой платформе, волоча сундуки и громко переговариваясь.

Рон и Гермиона решат, что он сошёл раньше них. Только в «Хогварце», сев за гриффиндорский стол и несколько раз оглядев всех, они наконец поймут, что его нигде нет, но тогда он, без сомнения, будет уже на полпути к Лондону.

Гарри попытался замычать. Увы. Потом вспомнил, что некоторые, например Думбльдор, умеют колдовать молча, и попробовал призвать выпавшую из рук волшебную палочку. Он мысленно повторял: «Акцио палочка!» , «Акцио палочка!», но ничего не получилось.

Он, кажется, слышал, как шелестит листва на деревьях у озера и ухает вдалеке сова, но поисковой партии или даже испуганных криков: «Где же Поттер?» (Гарри слегка презирал себя за такую надежду) не было и в помине. Он представил, как процессия карет, запряжённых тестралями, грохоча, подъезжает к школе; как из кареты, где едет Малфой и рассказывает дружкам о расправе с Гарри, несутся взрывы хохота, и его сердце заныло от тоскливой безысходности.

Поезд дёрнулся; Гарри перекатился на бок. Теперь он смотрел не в потолок, а на пыльный низ сидений. Пол заходил ходуном — это, взревев, включился двигатель. «Хогварц-экспресс» отправлялся в обратный путь, и никто даже не догадывался, что Гарри всё ещё здесь...

Тут он почувствовал, как с него снимают плащ-невидимку, и знакомый голос сверху сказал:

— Салют, Гарри.

Вспыхнул красный свет, тело Гарри разморозилось, и он смог принять несколько более достойное положение: сел и быстро отёр кровь с разбитого лица. Затем поднял голову и посмотрел на Бомс с плащом-невидимкой в руках.

— Надо поторопиться, — сказала та. Окна запотели от пара, поезд поехал. — Давай скорей, успеем спрыгнуть.

Гарри поспешил за ней. Бомс открыла дверь и спрыгнула на платформу, скользившую внизу: поезд набирал скорость. Гарри прыгнул следом, немного споткнулся, приземляясь, но выровнялся и успел увидеть, как блестящий малиновый паровоз скрылся за поворотом.

Ночной воздух приятно холодил пульсирующий от боли нос. Бомс молча смотрела на Гарри; он злился, стыдясь, что его застали в таком нелепом положении. Ни слова не говоря, Бомс вернула ему плащ.

— Кто это тебя?

— Драко Малфой, — резко ответил Гарри. — Спасибо за... ну...

— Не за что. — Бомс даже не улыбнулась. Гарри плохо видел в темноте, но, судя по всему, она была всё такой же серенькой и печальной, как летом в «Гнезде». — Хочешь, я исправлю твой нос, только постой спокойно.

Гарри отнёсся к её предложению без восторга; он рассчитывал на мадам Помфри, школьную фельдшерицу, которой в вопросах целительства доверял больше. Впрочем, признаваться в этом грубо; он закрыл глаза и замер.

— Эпискей, — сказала Бомс.

Нос Гарри сначала стал очень горячим, потом очень холодным. Гарри осторожно его потрогал: вроде бы всё в порядке.

— Спасибо большое!

— Надень плащ, дойдём до школы пешком, — проговорила Бомс. Она так ни разу и не улыбнулась. Гарри накинул плащ; Бомс взмахнула палочкой. Из кончика появилось нечто огромное, серебристое, на четырёх лапах и сразу исчезло в темноте.

— Это Заступник? — Гарри уже видел, как Думбльдор таким образом посылал сообщения.

— Да, надо предупредить, что ты со мной, чтобы в замке не беспокоились. Ну давай, не зависай.

Они зашагали по дороге, что вела к школе.

— Как ты меня нашла?

— Заметила, что ты не вышел из поезда. И знала, что у тебя плащ. Думаю: наверное, спрятался. Потом смотрю: в одном купе шторы опущены, ну и решила зайти проверить.

— Но что ты вообще тут делала? — спросил Гарри.

— Меня направили в Хогсмед для дополнительной защиты школы, — ответила Бомс.

— Ты одна или?..

— Нет, ещё Шагмарш, Дикарс и Давлиш.

— Давлиш? Аврор, который в прошлом году пытался воевать с Думбльдором?

— Он самый.

Они шли вдоль тёмной пустынной аллеи по свежим следам карет. Гарри искоса поглядывал на Бомс. В том году она была очень любопытна (порой даже надоедлива), много смеялась, шутила. А теперь словно повзрослела, посерьёзнела. Это из-за происшествия в министерстве? Гарри с неловкостью подумал, что Гермиона предложила бы ему поговорить сейчас с Бомс, утешить, сказать, что та не виновата в смерти Сириуса. Но Гарри не мог себя заставить, хотя совсем её не винил; во всяком случае, ничуть не больше остальных и гораздо меньше, чем себя. Однако ему не хотелось без крайней необходимости говорить о Сириусе. Поэтому они брели молча; было холодно, тихо, и только длинный плащ Бомс шуршал, волочась по земле.