Гарри Поттер и Принц-полукровка

— Что встретил самого страшного чёрного колдуна всех времён? — уточнил Думбльдор. — Нет. Я понятия не имел, кем он вырастет. Но он определённо меня заинтриговал. Я вернулся в «Хогварц», зная, что за ним надо наблюдать. Я бы следил так или иначе, ведь он был одинок и без друзей, но тут стало ясно, что это необходимо не только ради его блага, но и для безопасности окружающих... Как ты видел, он обладал редкими для столь юного возраста способностями, а что самое интересное и зловещее, до некоторой степени научился ими управлять и использовал сознательно. Не случайно, как все дети, а целенаправленно, против других людей: чтобы напугать, наказать, подчинить. Истории о задушенном кролике и мальчике с девочкой, которых он заманил в пещеру, очень показательны... Могу сделать больно, если захочу...

— К тому же он был змееуст, — вставил Гарри.

— Да, действительно; это редкая способность, предположительно характерная для чёрных магов, хотя, как ты знаешь, среди хороших людей тоже встречаются змееусты. Вообще-то меня больше встревожило не умение разговаривать со змеями, а природная замкнутость, склонность к жестокости и очевидная жажда власти... Время снова сыграло с нами шутку, — заметил Думбльдор, показывая на окна, за которыми сгустилась тьма. — Но, прежде чем расстаться, хочу обратить твоё внимание на некоторые подробности сцены, свидетелями которой мы стали, ибо они имеют прямое отношение к нашим дальнейшим занятиям. Во-первых, надеюсь, ты заметил реакцию Реддля на то, что ещё кого-то зовут его именем, «Том»?

Гарри кивнул.

— Он презирал всё, что связывало его с другими людьми, всё, что делало его обыкновенным. Уже тогда мечтал быть иным, особенным, знаменитым. Всего через несколько лет после этого разговора он, как ты знаешь, отказался от своего имени и надел маску «лорда Вольдеморта »... Наверняка ты заметил и то, что Том Реддль с детства был крайне самодостаточен, скрытен и не имел друзей? Он не хотел помощи и не нуждался в сопровождении для поездки на Диагон-аллею. Он предпочитал действовать в одиночку. Взрослый Вольдеморт — такой же. Многие Упивающиеся Смертью называют себя его доверенными лицами, утверждают, что только они одни близки к нему и даже понимают его. Они заблуждаются. Друзей у лорда Вольдеморта не было и нет. Я думаю, они ему и не нужны... И наконец — на это нужно обратить внимание; надеюсь, ты ещё не засыпаешь, — юный Том Реддль обожал трофеи. Ты же видел коробку с ворованным. Эти вещи взяты у жертв на память о собственных особенно жестоких подвигах — так сказать, сорочьи сувениры злодеяний. Не забывай об этой черте Вольдеморта, Гарри, позднее она будет для нас очень важна... А теперь тебе и в самом деле пора в постель.

Гарри встал, пошёл к двери, и его взгляд упал на столик, где в прошлый раз лежало кольцо Ярволо Монстера. Сейчас кольца не было.

— Да, Гарри? — проговорил Думбльдор, поскольку Гарри внезапно остановился.

— Кольца нет, — сказал тот, озираясь. — Но я подумал, где-то здесь может быть, например, губная гармошка.

Думбльдор просиял и внимательно поглядел на него поверх очков-полумесяцев.

— Весьма проницательно. Но гармошка всегда была просто гармошкой.

С этими загадочными словами он взмахнул рукой, и Гарри понял, что аудиенция окончена.

Глава четырнадцатая. Фортуна фортуната

Нa следующий день первым уроком была гербология. Утром за завтраком Гарри, опасаясь чужих ушей, не смог рассказать Рону и Гермионе о занятии с Думбльдором, но потом, когда они шли через огород к теплицам, ввёл друзей в курс дела. Пронзительный ветер, не стихавший все выходные, наконец успокоился, и снова повис странный туман, отчего нужную теплицу они отыскали не сразу. В этом триместре шестиклассникам предстояло изучать свирепней. Ребята выбрали себе сучковатый пень, встали вокруг и начали натягивать защитные перчатки.

— Фу, даже думать противно; маленький Сами-Знаете-Кто, — шёпотом проговорил Рон. — Но я всё равно не понимаю, зачем Думбльдор тебе это показывает. То есть оно, конечно, страшно интересно и прочее, но зачем?

— Кто его знает, — ответил Гарри, вставляя в рот капу. — Он говорит, это очень важно и поможет мне выжить.

— А по-моему, здорово, — серьёзно сказала Гермиона. — Конечно, нужно выяснить о Вольдеморте как можно больше. Надо же знать его слабости.

— Кстати, как прошёл ужин у Дивангарда? — поинтересовался Гарри, из-за капы очень невнятно.

— Знаешь, неплохо. — Гермиона надела защитные очки. — Он, конечно, нудил про своих знаменитых учеников и буквально стелился перед Маклаггеном, потому что у Маклаггена все из себя такие необыкновенные связи, зато очень вкусно накормил и познакомил с Гвеног Джонс.

— Гвеног Джонс? — Рон ошалело уставился на неё сквозь очки. — Та самая? Капитанша «Граальхедских гарпий» ?

— Совершенно верно, — кивнула Гермиона. — Правда, лично я думаю, она слишком задаётся, но...

— Хватит болтать! — подбежав, строго прикрикнула профессор Спарж. — Вы отстаёте; все уже приступили к работе, а Невилл добыл первый стручок!