Гарри Поттер и Принц-полукровка

— Можно подумать, людям больше не о чем посплетничать, — заявила Джинни. Она сидела на полу гостиной, прислонившись спиной к ногам Гарри, и читала «Ежедневный пророк». — Тут по три нападения дементоров на неделе, а всё, на что хватает Ромильды Вэйн, — это спросить меня, правда ли у тебя на груди вытатуирован гиппогриф.

Рон и Эрмиона расхохотались. Гарри хмыкнул.

— И ты ей сказала?..

— …что Венгерский рогохвост, — Джинни лениво перевернула газетную страницу. — Не мальчик, а мачо!

— Спасибо, — улыбнулся Гарри. — А что по твоей версии вытатуировано у Рона?

— Миннипух. Но я умолчала, где именно.

Эрмиона покатилась со смеху, Рон насупился.

— Ты смотри мне, — предупреждающе ткнул он пальцем в Гарри и Джинни. — Я, конечно, дал тебе разрешение, но это вовсе не означает, что я не могу забрать его назад…

— Разрешение он мне дал, — насмешливо передразнила Джинни. — С каких это пор мне нужно твоё разрешение? Да и вообще — ты сам говорил, что предпочёл бы видеть рядом со мной Гарри, а не Майкла или Дина.

— Говорил, — нехотя подтвердил Рон. — И то только при условии, что ты не начнёшь прилюдно обжиматься…

— Ах ты, грязный лицемер! А как же насчёт вас с Лавандой? Вы обвивались друг вокруг друга, словно пара змей! — возмутилась Джинни.

Наступил июнь, и как бы им ни хотелось искушать терпение Рона, Гарри и Джинни проводили вместе всё меньше времени: у Джинни приближалась пора С.О.В., и она вынуждена была просиживать над учебниками до самой ночи. В один из таких вечеров, когда Джинни удалилась в библиотеку, а Гарри устроился у окна гостиной и якобы заканчивал домашнюю работу по Травоведению (а на самом деле заново переживал особенно счастливые минуты в обществе Джинни — в обеденное время они успели побывать у озера), Эрмиона с решительным выражением лица, не предвещавшим ничего хорошего, плюхнулась на стул между ним и Роном.

— Я хочу поговорить с тобой, Гарри.

— О чём? — с подозрением поинтересовался юноша. Накануне Эрмиона отчитала его за то, что он отвлекает Джинни от усердной подготовки к экзаменам.

— О так называемом Принце-полукровке.

— О-о, только не начинай опять, — застонал он. — Неужели ты не можешь успокоиться?

Он не отваживался вернуться в Пожелай-комнату за книгой, и его престиж на уроках Алхимии, соответственно, страдал (хотя Хорохорн, одобрявший его увлечение Джинни, шутливо списывал всё на любовную горячку). Но Гарри, уверенный, что Снэйп по-прежнему остаётся настороже, надеясь прибрать к рукам книгу Принца, решил какое-то время её не трогать.

— Я не успокоюсь, пока ты меня не выслушаешь до конца, — твёрдо заявила Эрмиона. — Так вот, я тут пыталась разузнать, кто бы мог увлекаться изобретением тёмных чар…

— Он не изобретал тём…

— «Он», «он»… С чего ты взял, что был именно «он»?

— Мы уже это проходили, — сердито бросил Гарри. — Принц, Эрмиона, Принц!

— Правильно! — воскликнула Эрмиона; алые пятна румянца горели на её щеках. Она вытащила из кармана старую газетную вырезку и швырнула на стол перед Гарри. — Взгляни сюда! Взгляни на снимок!

Гарри взял ветхий клочок бумаги и уставился на пожелтевшую от времени движущуюся фотографию. Рон тоже склонился над ней. Со снимка на них смотрела тощая девушка примерно пятнадцати лет. Симпатичной она не была: густые брови, длинное бледное лицо… Она выглядела одновременно раздражённой и угрюмой. Под фотографией значилось: «Эйлин Принц, капитан команды Хогвартса по игре в гоблинские камни».

— Ну и?.. — полюбопытствовал Гарри, пробегая глазами короткое сообщение из колонки новостей, где был помещён снимок; это была довольно скучная заметка о соревнованиях между школами.

— Её звали Эйлин Принц. Принц, Гарри.

Они обменялись взглядами, и до Гарри дошло, что конкретно Эрмиона имела в виду. Он расхохотался.

— Исключено.

— Почему?

— Ты всерьёз думаешь, что Полукровка — это она и есть? Ой, да ладно тебе!

— А что тут невероятного? Гарри, в волшебном мире не существует настоящих принцев! Это или прозвище, вымышленный титул, который кто-то присвоил сам себе, или же, вполне вероятно, настоящее имя — почему нет? Ну послушай же! Если, скажем, её отцом был волшебник по фамилии Принц, а мать — маггл, то она вполне могла называть себя «Принц-полукровка»!

— Ага, до чего остроумно, Эрмиона…

— Но это же возможно! Она могла гордиться тем, что наполовину «Принц»!

— Слушай, Эрмиона, я тебе точно говорю — это не девушка. Я уверен!

— Просто ты считаешь, что девушка не может быть такой умной! — сердито отрезала Эрмиона.

— Да как бы я умудрился пять лет общаться с тобой и до сих пор думать, что девушки не бывают умными?! — воскликнул Гарри, потрясённый этим обвинением. — Я сужу по его манере письма. Ручаюсь, Принц — парень, и эта девушка тут абсолютно ни при чём. Кстати, где ты её откопала?

— В библиотеке, — как и ожидалось, сообщила Эрмиона. — Там целая коллекция старых «Пророков»… Ладно, пойду поищу ещё что-нибудь об Эйлин Принц. Вдруг повезёт.

— Наслаждайся, — раздражённо буркнул Гарри.

— И буду, — заверила его Эрмиона. — И первое, что я посмотрю, — бросила она, дойдя до портретного хода, — записи о старых наградах по Алхимии!