Гарри Поттер и Принц-Полукровка

Она отшвырнула бокал; он ещё катился по столу, как Нарцисса, соскользнув с дивана, опустилась на колени у ног Снэйпа, двумя руками схватила его руку и прижалась к ней губами.

— Если ты защитищь его… Северус, ты клянешься? Ты дашь Нерушимый Обет?

— Нерушимый Обет?

По выражению лица Снэйпа ничего нельзя было прочесть. Однако Беллатрисса торжествующе хихикнула.

— Ты что не слышала, Нарцисса? Ну конечно, он попытается… Как обычно, пустые слова, и никакого дела. И, конечно, по приказу Тёмного Лорда!

Снэйп даже не взглянул на Беллатриссу. Он не отрывал своих чёрных глаз от её глаз — голубых и наполненных слезами. Она продолжала сжимать его руку.

— Конечно, Нарцисса, я дам тебе Нерушимый Обет, — тихо сказал он. — Думаю, твоя сестра согласится быть нашей Связующей.

Беллатрисса только рот открыла. Снэйп опустился на колени перед Нарциссой. Под изумленным взглядом Беллатриссы они сцепили правые руки.

— Тебе понадобится палочка, Беллатрисса, — холодно заметил Снэйп.

Все ещё потрясенная, она достала палочку.

— И тебе придётся подойти ближе, — добавил он.

Она шагнула вперед, оказавшись стоящей над ними, и коснулась концом палочки их сцепленных рук. Нарцисса заговорила:

— Клянешься ли ты, Северус, присматривать за моим сыном, когда он будет пытаться исполнить волю Тёмного Лорда?

— Клянусь, — ответил Снэйп.

Палочка исторгла тонкий язык сверкающего пламени, который оплёл их руки, как раскаленная докрасна проволока.

— И ты клянешься приложить все усилия, чтобы защитить его?

— Клянусь.

Ещё один язык пламени выстрелил из палочки и переплёлся с первым, образуя сияющую цепь.

— И, если возникнет необходимость… Если покажется, что Драко не сможет… — прошептала Нарцисса (рука Снэйпа вздрогнула в её руке, но он не отнял её), — Возьмёшь ли ты на себя то дело, которое Тёмный Лорд поручил Драко?

Возникла пауза. Беллатрисса, широко открыв глаза, наблюдала за ними, не убирая палочку.

— Клянусь, — сказал Снэйп.

Ошеломлённое лицо Беллатриссы озарилось красным, когда третий язык огня сорвался с палочки и, переплетясь с двумя предыдущими, туго оплёл стиснутые руки, как верёвка, как огненная змея.

Глава третья Не желает… Но должен

Г арри Поттер громко храпел. Чуть не четыре часа он просидел на стуле перед окном своей спальни, вглядываясь в сумерки, и в конце концов уснул, прижавшись щекой к холодному стеклу: очки насторону, рот широко открыт. Туманное пятно на окне, запотевшем от его дыхания, искрилось в оранжевом сиянии уличного фонаря, и при таком освещении лицо Гарри казалось обесцвеченным, словно лицо привидения с копной чёрных взлохмоченных волос.

Комната была усеяна вещами Гарри и порядком замусорена. Совиные перья, огрызки яблок и конфетные обертки устилали пол, учебники валялись на кровати вперемешку со скомканными мантиями, на столе под лампой лежала куча газет. Заголовок одной из них гласил:

«ГАРРИ ПОТТЕР — ИЗБРАННЫЙ?»

По- прежнему ходят многочисленные слухи о странных беспорядках в Министерстве Магии, когда, говорят, Того-Кого-Нельзя-Называть видели снова.

— Нам запрещено говорить об этом. Не спрашивайте меня ни о чем, — сказал нам прошлой ночью по пути из Министерства Магии один очень возбуждённый Стиратель, отказавшийся назвать свое имя.