Гарри Поттер и Тайный грех

— Добрый вечер, — Гарри хотел спросить, как доктор Блэк себя чувствует, но тот был увлечен разговором с мистером Дэйном.

— Я было решил, что ты завещаешь клинике свою почку, — смеясь, сказал Дэйн. Гарри нравился этот сотрудник — бородатый, симпатичный и улыбчивый.

— Какую, к чертям, почку! — сердито сказал Блэк. — Я этой клинике даже порцию утренней мочи не пожертвую!

— Какая жалость. Нам будет недоставать твоей мочи, Сириус! Ладно, к черту мочу, объясни мне, зачем тебе понадобился такой развернутый анализ?

— Я думал, проверка на гепатит, как обычно, — пожал плечами Блэк.

— Какой там гепатит! Типичный анализ на тканевую совместимость, я еще удивился, зачем это тебе надо.

— Кто давал запрос? — взволнованно спросил бывший хирург.

— Как, кто? Ты сам и давал.

— Чушь собачья! Ничего я не запрашивал!

— Ты анкету подписал при мне, Сириус, меньше пить надо!

— Я прекрасно помню анкету, кроме галочек ВИЧ, гепатитов и стафилококка, ни черта там не было! О, Господи! — он вдруг замолчал.

Гарри покосился на доктора Блэка: тот стоял, вытаращив глаза и открыв рот.

— Галочки мог кто угодно добавить. Потом, — тихо сказал он. — Кто имеет доступ к базе данных сотрудников?

— Половина лаборатории, Сириус. Послушай, у тебя паранойя. Кто позарится на твои старые больные почки?

Лифт открылся, не дослушав разговор, Гарри буркнул «Всего доброго» и пулей вылетел из клиники: через пару минут уходил последний автобус.

* * *

Гарри тихо открыл дверь и вошел в прихожую, стараясь не шуметь. В доме было темно и тихо — очевидно, Северус спал. Юноша прошел в кухню-столовую, не включая свет, на тот случай, если профессор опять задремал на диване у камина. Столовая была пуста, и Гарри щелкнул выключателем. Круглая лампа под абажуром осветила красиво накрытый стол с фруктами, орехами и бутылкой красного вина.

У Гарри перехватило дыхание. Что-то горячее и острое резануло по глазам, подступило к горлу, стеснило грудь. Он вдохнул несколько раз ртом, чтобы не расплакаться глупо, как ребенок. Его никто никогда не ждал. Никто не звонил, волнуясь, почему он задерживается. Никто не звал домой. Мысль, что Северус не мог заснуть, потому что его нет рядом, казалась абсурдной, но другого объяснения накрытому столу не было: миссис Уизли бывала в доме только по утрам.

Гарри поднялся наверх. Дверь в профессорскую спальню была открыта, комнату освещал слабый свет ночника. Северус, как был в брюках и рубашке, спал, положив на грудь руку с мобильным телефоном.

Не задумываясь, что делает, Гарри лег рядом, подперев щеку ладонью. Замирая от нежности, он долгое время лежал, всматриваясь в лицо Северуса и прислушиваясь к его тихому дыханию. Не удержавшись от соблазна, он осторожно погладил разметавшиеся по подушке волосы своего друга, но тот не пошевелился. Прикосновение к волосам было опрометчивым поступком: это лишь раззадорило пробуждающихся бесов.

Гарри осторожно забрал телефон из руки спящего. Северус вздохнул, но не проснулся. Юноша наклонился и коснулся губами теплой кожи на груди в вырезе рубашки. Теряя голову от нахлынувших чувств, он вдыхал, пил трепещущими ноздрями запах тела, смешанный с едва уловимым ароматом туалетной воды. Его губы отыскали нежную впадинку между ключицами, и, измученный странной неутолимой жаждой, Гарри припал к ней губами, как иссушенный пустыней путник к живительному источнику.

К несчастью, жажда не утолялась, но теперь к ней прибавилась страсть настоящего исследователя: осмелевший путник начал осторожно расстегивать пуговицы профессорской рубашки, открывая для навигации новые пути и горизонты. Сокровище путешественник отыскал довольно быстро: на теплом вздыхающем холме, как купол миниатюрной мечети, расположился маленький темный сосок. Задыхаясь от волнения, Гарри наклонился над находкой и медленно провел по ней языком.

— Боже, — невольно всхлипнул он.

Даже в его грешных мечтах это не было так хорошо.

Мосты были взорваны: Гарри накрыл приоткрытыми губами облюбованное сокровище, понимая, что приближает врата ада, но уже не в силах противостоять искушению. Горячий, влажный, любопытный язык путника заскользил по затвердевающему бугорку, ощупывая, облизывая и изучая рельеф местности.

— Мистер Поттер, — вдруг прошептал Северус. — Мой вы драгоценный.

Гарри отскочил с колотящимся сердцем, весь дрожа и сгорая от стыда за свой грешный порыв.

— Я не хотел... то есть, я хотел... вас разбудить, — прерывающимся от волнения голосом сказал он.

— Я так и понял, — Северус приподнялся на локтях и с улыбкой смотрел на пылающее от смущения лицо юноши: румянец был заметен даже в свете ночника.

Внезапно Северус перестал улыбаться, совершенно черные в полумраке глаза стали странно-серьезными.

— Я... наслаждаюсь каждым мгновением, — он взял в ладони худую тонкую руку юноши и коснулся губами шершавой от хлорамина кожи. — Каждой минутой с тобой, Гарри.

* * *

35. А миссис Уизли предупреждала...

Гарри проснулся, разбуженный странным звуком. С минуту он прислушивался к загадочному мерному гудению, пока сообразил, что это не что иное, как пылесос.