Гарри Поттер, неучтённый фактор и всё остальное. Часть вторая (СИ)

Беседовали и с мадам Малкин, но та лишь подтвердила общеизвестные факты. Да, мисс Стэнли работала у неё. Нет, никаких претензий она к ней не имеет. Знает ли она о романе девушки с Пожирателем Смерти? Знает. Но только о том, что у Хильды был жених, за которого она собиралась замуж, но что-то там не сложилось. Мисс Стэнли уволилась, родила мальчика, и что там с ней дальше было — мадам Малкин понятия не имеет.

— Господа, на меня работают почти четыре десятка швей. Неужели вы думаете, что я знаю подноготную каждой? Для меня главное, чтобы девушка была исполнительной, аккуратной и старательной. Мисс Стэнли была хорошей работницей и соответствовала этим требованиям, а её личная жизнь меня не касается. Мисс Стэнли — взрослая совершеннолетняя магглорожденная ведьма, у неё нет покровительства какого-либо Рода, следовательно, она может вести себя как угодно.

Всё сказанное мадам Малкин было справедливо, о том, что владелица ателье порой захаживала в домик миссис Праумус, авроры так и не узнали, допрашивать её дальше не было никаких оснований, тем более, что, говоря Хильде о связях, мадам ничуть не кривила душой. К тому же, у женщины имелся неплохой адвокат, так что с мадам Малкин просто предпочли… не связываться.

Хильда и Джоуи словно растворились в маггловском мире. На долгие десять лет.

Но на самом деле всё было куда сложнее. Да, кузина мадам Малкин помогла Хильде найти жильё и работу — в кошельке, который отдала девушке миссис Праумус, было достаточно фунтов, куда больше, чем девушке в своё время отсыпали щедрые родители. К тому же, один из знакомых мисс Мартинсон имел отношение к полиции, и он помог Хильде выправить маггловское удостоверение личности и свидетельство о рождении сына.

Хильда за два года сумела сдать школьную программу и выучиться на курсах медсестёр, как и мечтала когда-то. Джоуи подрастал, радуя маму. Ребекка Мартинсон регулярно наведывалась к своей кузине и в один прекрасный день принесла Хильде письмо из Гринготтса, в котором гоблины уведомляли мисс Хильду Стэнли, что по распоряжению некоего анонима она должна получать ежемесячное пособие. Хильда, хоть и зарабатывала неплохо, решилась посетить Гринготтс, втайне надеясь, что это Тони дал о себе знать. Предчувствия не обманули её, важный гоблин помимо кошеля с галлеонами протянул ей запечатанное письмо.

«Тони! — словно вспыхнула в голове у девушки догадка. — Он пишет мне! Он меня не покинул!»

— Это приказано отдать вам лично в руки, мисс, — сказал гоблин. — Забирайте. Ответ можете не писать — недавно в Азкабане ужесточили правила ещё больше. Мы не сможем передать ваше письмо.

«Тони, нет… Как же так…»

Но Хильда постаралась ничем не выдать своих эмоций, торопливо кивнула и спрятала письмо в сумочку. А затем спросила:

— Мне обязательно появляться в банке… каждый раз?

— Нет, мисс, — ответил гоблин. — Мы можем переводить оговорённую сумму в маггловский банк по вашему выбору. Вам нужно только назвать номёр счёта.

Хильда только порадовалась тому, что ей не придётся лишний раз показываться в магическом мире. Страх, который она испытала когда-то из-за того, что у неё могут отобрать сына, сохранился с нею до сих пор. Поэтому она поспешно распрощалась с гоблином и покинула Гринготтс. Хильда и не знала, что совершенно случайно её увидел один из авроров, который когда-то приходил в домик миссис Праумус.

Вернувшись домой, Хильда торопливо распечатала письмо, прочла его и разрыдалась. Тони! Это он писал ей… Хильда не знала, каких трудов Тони стоило передать это письмо из-за решётки, но понимала, что это было почти невероятно.

Тони просил у Хильды прощения, он писал, что не было ни дня, когда бы он не вспоминал о ней и о сыне. Но, к сожалению, только недавно смог найти способ, чтобы связаться с гоблинами. Тони писал, что любит Хильду по-прежнему и просит прощения за то, что своими действиями испортил ей жизнь. А ещё писал, чтобы она более всего в магическом мире остерегалась двух человек — Аластора Грюма и Альбуса Дамблдора.

«Я понимаю, что ты не можешь покинуть Британию. Но наш сын может быть отправлен в другую школу, у меня нет обязательного контракта с Хогвартсом. Поэтому пусть Джоуи обучается в Дурмстранге. А когда ему исполнится семнадцать лет — пусть он посетит одно из европейских отделений Гринготтса. Очень надеюсь, что у меня всё получилось, и он сможет претендовать на моё наследство полностью…»

Последние строки письма всё-таки заставили Хильду разрыдаться.

«Не думаю, что мы ещё хоть раз увидимся, моя дорогая маленькая жена. Но я хочу, чтобы ты знала — я люблю тебя. Всегда любил. Прошу тебя, вырасти нашего сына достойным человеком. Прости меня, если сможешь, Хильда, сам себя я всё равно никогда не прощу…»

Хильда потом много раз ещё перечитывала это письмо, она запомнила в нём каждую букву, каждую запятую, но потом всё-таки уничтожила. Её твёрдое убеждение в том, что ей и её маленькому сыну нужно держаться подальше от магического мира, стало крепче алмаза. Более того, Хильда надеялась, что Джоуи не обладает магией, выбросов у него не было довольно долго.