Гарри Поттер, неучтённый фактор и всё остальное. Часть вторая (СИ)

На урок ЗОТИ я закономерно прибежал к его окончанию и успел только выслушать домашнее задание и получить в нагрузку дополнительное эссе. Но вроде бы ничего криминального. К тому же старый аврор, по словам Ника, показал себя вполне приличным преподавателем, никаких непростительных, как в каноне, не демонстрировал, рассказал о структуре курса и соотношении теории и практики, перечислил магических существ и заклинания, которые нам полагалось отработать во время первого курса, записал технику безопасности, рассказал ещё несколько интересных аврорских баек и задал к следующему уроку эссе по магическим существам низшего уровня опасности. Мне достались достопамятные пикси, а Нику и Конни — садовые гномы и болотные фонарники. Ничего сложного.

После урока ЗОТИ мы побежали на Трансфигурацию, которая прошла тихо и спокойно. Макгонагалл продолжала рассказывать об азах, вполне ясно и доступно, потом было немного практики, нам удалось заработать ещё тридцать баллов. Мелочь, а приятно.

На обеде количество подозрительных взглядов в мою сторону несколько уменьшилось, а вот Дамблдор выглядел так, словно выпил литр уксуса. Правда, компания Финч-Флетчли продолжала коситься в мою сторону, но хоть молчали — и то слава Мерлину.

После обеда у нас были дополнительные занятия по каллиграфии. Как оказалось, замену Амбридж уже нашли, новую преподавательницу звали профессор (вот не понимаю я этой странной привычки называть всех преподавателей профессорами!) Пинкстоун, и была она симпатичной дамой средних лет с моноклем в глазу и расписанными чёрно-золотым лаком ногтями. Ну ещё красного добавить и была бы Хохлома… Или Гриффиндор — кому как нравится.

Но дама оказалась приятной во всех отношениях, обращалась ко всем ласково, никого не пыталась унизить, тем, кто вообще не мог держать перо в руках, подсказывала и направляла. Так что убойный маникюр только подтверждал известное изречение Пушкина: «Быть можно дельным человеком и думать о красе ногтей».

В общем, и Каллиграфия прошла на диво спокойно, а потом мы пошли в библиотеку для того, чтобы выполнить домашнее задание. Собеседование с директором, которое у нас должно было быть сегодня, отменили, об этом не забыл сказать Перси. Похоже, здорово его прижали Люц с Сири.

В библиотеке мы втроём сидели до самого ужина и не только писали эссе, но и общались мысленно. Я рассказал Нику и Конни про чудовище, про странную картинку, которую оно мне передало, и про задание, данное Пивзу.

«А как ты из гостиной собираешься выбираться?» — спросил Ник.

Ну да, мантии-невидимки у меня нету, и неизвестно, вернёт ли мне её Добрый Дедушка. Избранный-то его критериям не соответствует… Но это я уже продумал.

«Перекинусь в рысенка, и вы попросите Перси выпустить меня вместе с нашими книззлами. Скажете, что чей-то фамильяр приблудился», — ответил я.

«Думаешь, наши рысь от книззла не отличат?» — хмыкнул Конни.

«А думаешь, они вообще обратят на это внимание? К нашим книззлам все привыкли, к тому же питомцы по всем гостиным бродят, это не возбраняется, — ответил я. — А рысёнок — тот же книззл, даже кисточки есть. Только хвост короткий».

«Рискованно это», — заметил Ник.

«А что делать? — вздохнул я. — Это странное существо… оно меня не тронет, но кто знает, на кого его могут науськать. Хотя бы пойму, что это такое… Прикроете меня?»

«Куда ж мы денемся, — вздохнул Ник. — Жаль, что мы пока с тобой пойти не можем…»

«Прикроем, — согласился Конни. — Только ты… поосторожнее, хорошо?»

«Хорошо», — согласился я и подумал, что скоро по способности влипать в авантюры я сравняюсь с канонным Гарри.

После ужина мы сходили на кухню, где домовики выдали мне аж три копчёных окорока, которые тут же были уменьшены и отправились в кошель. Потом мы вернулись в гриффиндорскую башню и немного посидели в общей гостиной, поболтали с девочками, а потом демонстративно отправились спать. В спальне я спокойно перекинулся в рысёнка, предварительно попросив наших книззлов проводить меня до двери. Песец, Лео и Снежок тут же согласились и даже выразили желание проводить куда угодно. На том и порешили.

Подождав немного, Ник сделал недовольное выражение лица и отправился со всей кошачьей бандой на выход. Я перекинулся и вписался в эту стаю как родной, тем более, что размерами был не сильно больше здорово отъевшихся книззлов.

Как я и предполагал, никто из сидевших у камина старшекурсников даже внимания не обратил на кошачью стаю, и Ник, открыв дверь, легко выпустил всю стаю в коридор.

Я со всех лап кинулся подальше от портрета Полной дамы — мало ли, вдруг определит анимага, но потом вспомнил, что в каноне крысу Рона так и не смог никто разоблачить очень долгое время, и успокоился. Забившись в боковой коридор, где не было портретов, я снова перекинулся и шёпотом позвал Пивза.

Полтергейст тут же появился и выразил полную готовность показать мне странную комнату с барельефами.

— Только это… — пробормотал он, — мне туда ходу нет… Я только мельком видел…

— Неважно, — приказал не желающий отступать я. — Главное — покажи.