Гарри Поттер, неучтённый фактор и всё остальное. Часть вторая (СИ)

— Но это бы не причинило ему никакого физического вреда, — ответил Дамблдор, поглаживая бороду. — Первокурсникам следует учиться дисциплине и смирению.

— Дааа?! — Сири сказал, что в этот момент он сам чуть было не испугался Люциуса. Серебристо-серые глаза Лорда Малфоя словно засветились изнутри, а белокурые, тщательно уложенные волосы встали дыбом и изогнулись, как атакующие кобры. — Значит, вы считаете, что запереть в клетку первокурсника, который виноват только в том, что опоздал на урок, причём стоит учесть, что этот первокурсник мог просто заблудиться, как и остальные, справедливое наказание? Я немедленно подаю жалобу в Совет Лордов о расторжении Контракта со школой Хогвартс в отношении моих сыновей! И благодарите Магию, директор, что Нарцисса сейчас несколько занята и не покидает Мэнор! Если бы она была здесь, я бы не ручался за целостность вашего кабинета и вашего преподавателя!

— Присоединяюсь к мнению Лорда Малфоя, — добавил Сириус ледяным тоном. — Думаю, что нашим мальчикам больше подошла бы школа Ильверморни. Я подаю аналогичную жалобу. А если бы Конни и Гарри встретили в лесу не дружественно настроенного кентавра, а злобного оборотня или, спаси нас всех Мерлин, акромантула?

Лорд Малфой, в подвалах мэнора которого хранились под стазисом редкие ингредиенты, доставшиеся от покойных акромантулов Запретного леса, тут же добавил во взгляд трагизма и закивал. Адвокаты дружно строчили что-то в своих блокнотах и смотрели на Светоча весьма неодобрительно.

Думаю, Дамблдор в этот момент был куда ближе к провалу, чем Штирлиц за всё время своей разведывательной деятельности. Потерять — пусть и неправильного, но Избранного — этого он допустить не мог. А уж то, что уход Драко и Конни автоматически обозначал потерю одного из главных спонсоров школы — об этом и говорить было нечего. Так что он тут же сменил тактику.

— Ээээ… Лорд Малфой, Наследник Блэк, — произнёс он уже совершенно другим тоном, — давайте не будем горячиться. Признаю, профессор Бингли перешёл… эээ… некие границы и вёл себя не совсем правильно по отношению к мистеру Поттеру и мистеру Малфою. Приношу вам свои извинения за этот инцидент. К тому же, профессор Бингли уже понёс… так сказать… наказание за свои опрометчивые действия. Вы ведь уже в курсе, что стихийный выброс мальчиков превратил его в… эээ… каменную статую, и даже профессор Снейп сомневается, что сможет чем-то помочь в этой ситуации. Теперь школа вынуждена искать нового преподавателя… а сделать это не так-то легко.

— И вы хотите обвинить в этом Гарри и Конни? — угрожающе спросил Сириус Альфард Блэк. Адвокаты насторожились, а потом принялись строчить в своих блокнотах вдвое быстрее. Дамблдор покосился на них с заметной тоской во взоре.

— Нет, разумеется, нет, — сказал он. — Это же стихийный выброс. Но мы могли бы… прийти к некоему мировому соглашению? Мне не хотелось бы, чтобы Хогвартс потерял столь выдающихся и перспективных учеников.

Сириус и Люциус переглянулись, и на лицах у них появились одинаково хищные улыбки:

— Это зависит от ваших предложений, директор.

Итогом этого интересного разговора стало следующее.

Мистер Бингли увольнялся из Хогвартса без права восстановления в должности.

Подвал Наказаний отныне был закрыт для студентов и преподавателей, и мог быть открыт заново только с согласия Попечительского Совета.

Отныне любое взыскание преподаватель должен был согласовывать с деканом факультета, где учился юный нарушитель и все отработки назначались только с согласия деканов. Декан своей властью мог отменить или изменить отработку провинившегося, если наказание было несправедливым.

Пункты в Уставе, регламентирующие телесные наказания должны были быть отменены не только формально, но и магически. В самое ближайшее время. В противном случае по истечении трёх месяцев директор получал откат за бездействие.

Скрипевший зубами Дамблдор вынужден был согласиться на всё.

Но тут появилась ещё одна проблема — куда девать Бингли? Как оказалось, близких родственников у него не было, больших денег — тоже, а больница Святого Мунго — заведение недешёвое. Бесплатно там оказывали только первую помощь и помощь по жизненным показаниям. А вот длительное лечение, исследования и подбор индивидуальных зелий стоили дорого. Так что, к примеру, Августа Лонгботтом каждый месяц выкладывала кругленькую сумму за содержание невестки и сына. Неудивительно, что от огромного состояния Лонгботтомов осталось меньше трети.