Гарри Поттер: возвращение ушедших (СИ)

— И трусливы, — презрительно скривил губы, немного обнажив змеиные зубы, Волдеморт. — Шлейф их страха настолько плотный, что за него можно ухватиться, — изящная белая рука описала небольшой круг, словно наматывая на себя невидимую веревку, сжалась и потянула. С треском ломаемых колючих кустов из зарослей дерезы невидимой силой были волоком вытащены братья-анимаги. Апатон не подавал признаков жизни, кроме кровавой пены, текущей из его рта, а Калин в ужасе разевал онемевший рот.

— Только не убивай их, Темный, прошу, — сладко пропел дух-вампир. — Отдай мне.

Волдеморт брезгливо стряхнул с руки магическое лассо.

— Говоришь, колдун почувствовал меня на подходе? Как такое возможно?

— А вот это тебе виднее, гуру, — качнул косматой головой ветала. — Мне ответ неведом…

— А как же твое всеохватное зрение, видящее прошлое и будущее? — ехидно улыбнулся Реддл.

Демон издал звук, напоминающий то ли вздох, то ли утробное рычание.

— Мне не удалось. Его аура хорошо защищена. Этот колдун силен, сильнее многих…

— Вот поэтому, чтобы он не путался под ногами, его нужно или убить, или подчинить! — белея от ярости, громким шепотом воскликнул Волдеморт. Туго всколыхнулся воздух, срывая с ветвей наледь, и сосны на дюжину ярдов вокруг лишились хвои.

Ветала распластался в воздухе, держась за дерево лишь задними руками, колыхнулся перед лицом Темного из стороны в сторону.

— Почему ты так беспокоишься, гуру? На нем ведь твое клеймо. Темная печать — вскрытая нади(5), — демон перетек к самому уху мага, плотно прижатому к чешуйчатому черепу, и негромко проговорил: — Просто выпей его прану, и он больше тебе не помешает, — блаженно зажмурившись и сложив под подбородком передние руки, ветала так же медленно и текуче отстранился.

— Как? — с жадным изумлением прошипел Реддл.

— Ты не знаешь? — в свою очередь искренне удивился дух. На его уродливом лице появилось подобие презрительной ухмылки. — Даже воруя нашу мудрость, человек заката остается невежей, — заключил он, глядя подчинившему его чародею прямо в глаза. — Тебе хватило силы и мастерства освоить ритуал и наложить метку, но не достало таланта выведать у наших магов все ее возможности.

— Зато его достало, — злорадно протянул Волдеморт, растягивая рот в нарочито радушной улыбке, — чтобы заполучить тебя. И теперь ты принесешь мне эти ваши тайные знания на блюдечке. Не так ли, мой верный… должник?

— Так, — нехотя проклокотал демон.

*

Джинни, вздрогнув, подняла лицо от высокой спинки. Кажется, задремала. Детская привычка сидеть на стуле задом наперед никуда не делась и, вероятно, останется с ней и в старости.

Лили безмятежно посапывала на диванчике под мягким пледом, укрытая шатром хитроумных заглушающих чар Гермионы. Так ни завывания ветра в камине, ни шумная беготня маленького Миллса, ни возня Альбуса в общей гостиной не тревожили ее сна. А не решающаяся отойти от прошедшей сеанс глубинной легилименции дочери мать уже несколько раз впадала в странное оцепенение, когда мыслей нет, а все чувства обострены.

Из этого состояния ее выдергивали посторонние шумы. То впорхнула Луна, прошелестела по комнате, подхватила сына и с извинениями исчезла. То шумно ввалились в общую гостиную Гарри и Рон. Потом донеслось грозное шипение мужа на брата — дошло, что Лили, должно быть еще спит. Дальше крались на цыпочках.

— Заходите уже, она под заглушающими, — снисходительно улыбнулась Джинни просунувшимся одновременно в приоткрывшуюся дверь головам: черной и рыжей. «Даром что по тридцатнику, а мальчишки мальчишками», — с нежностью подумала она тогда.

Попадали кто где. Гарри на стул, Рон прямо на пол. Из сумбурного рассказа она успела выхватить что-то о восточной нечисти, читающей мысли; о крутости профессора Флитвика; о том, что им досталась самая жуткая работа — утилизировать человеческое тело, правда, ненастоящее и мертвое. И помогал им только Флитвик, хотя они и сами бы справились. Мелькнули в рассказе всплескивающий руками «неженка» — Слизнорт — и Трелони, которая «как сказочная принцесса таращилась» из окна башни. Возможно, Джинни поняла бы больше, но еле слышный невнятный шумок в комнатах Лонботтомов перетек к их двери.

— Снейп звал всех собраться в кабинете директора, — сообщил усталый и какой-то потерянный Невилл. — Он что-то узнал от Баблфлопса.

Парни подорвались и скрылись, а Джинни снова осталась наедине с дочкой и последствиями утреннего потрясения: пульсирующей головной болью, учащенным сердцебиением и приступами острой тревоги, накатывающими в промежутках между периодами настороженного анабиоза.