Гарри Поттер: возвращение ушедших (СИ)

Стряхнув с мантии пыль, он надел ее и посмотрел в небольшое прямоугольное зеркало, приклеенное к дверце изнутри. Из зазеркалья на него посмотрел прежний профессор Снейп, мрачный, старательно скрывающий за холодной броней разума и острыми шипами сарказма горячее страдающее сердце. Неожиданно он улыбнулся, чуть снисходительно и насмешливо. Наваждение рассеялось. Сегодня он другой. Разум и сарказм по-прежнему при нем, но теперь он здоров и открыт для жизни. И этой комнате придется измениться соответствующим образом.

Северус повесил мантию на место. Снова взглянул на себя. На нем был его классический черный костюм и черная рубашка. Эти вещи привезла в Хогвартс Джинни.

«Начнем!» — подумал Снейп.

— Экскуро, — первым делом он избавил помещение от пыли.

— Инсендио, — в камине заплясал огонь.

— Реноватум, — старый стол заблестел новым лаком и начищенными медными ручками ящиков.

— Трансформикус, — кресло приобрело более современную и удобную форму, поманило новой кожаной обивкой.

— Джеминио, — у кресла появился близнец, а потом еще два. Снейп знал, что сегодня у него будут гости. Он наколдовал диван одного дизайна с креслами и понял: комнату нужно расширить.

— Капациус экстремис, — площадь помещения удвоилась.

Очередь дошла до шкафа с колбами. «Так, что у нас здесь?» — зельевар взял со стола свою тетрадь с описаниями экспериментальных составов. На колбах были проставлены номера, соответствующие списку в тетради.

— Эванеско. Эванеско. Эванеско, — избавлялся он от колб с кристаллами, уже не представлявшими ни ценности, ни опасности. — А вот это еще пригодится. Агуаменти, — из палочки в колбу полилась вода, растворяющая содержимое. — Эванеско. Эванеско… — мастер зелий сосредоточенно перелистывал страницы. — А с тобой нужно поосторожней…

Он открыл один из боковых ящиков.

— Хорошо, когда все на своих местах, — удовлетворенно проговорил профессор, доставая баночку с порошком и присыпая им взрывоопасные кристаллы. Пара капель воды для начала реакции, и неустойчивое соединение плавно расходует свою энергию на соединение с дезактиватором.

Разобравшись с колбами, Снейп преобразовал грубый, неприглядный шкаф в высокий, сдержанно изысканный и гармонично вписывающийся в обновленный интерьер. Такие же метаморфозы произошли с шифоньером и книжными стеллажами.

Ниша с кроватью была увеличена до размеров отдельной комнаты и снабжена дверью.

В последнюю очередь он обновил шторы, сделав их темно-оливковыми, и ковер — бежевый с тонким оливковым орнаментом.

Снейп осмотрел комнату и остался доволен. «Сделано», — подумал он.

Можно было и отдохнуть. Он прошел в спальню и лег на кровать, которая обзавелась новым ортопедическим матрасом и подушкой. Удобно. “Для полного удовольствия не хватает…”

Снова раздался стук в дверь. Северус одним легким движением поднялся, быстро пересек гостиную и открыл.

— Велено передать вам кофе и спросить, в какое время вы были бы готовы принять посетителей, — перед ним стоял, глядя большими глазами, маленький хогвартский домовик.

— Спасибо… Модести, именно этого мне и не хватало, — чуть улыбнувшись углами губ, ответил Снейп, забирая у эльфа поднос. — Передай, что к приему посетителей я буду готов через час.

— Профессор помнит мое имя, — расплылся в улыбке домовик.

— Не знаю причин, из-за которых могло бы быть иначе, — с легким оттенком удивления ответил Северус и добавил, глядя на детскую футболку и шорты, надетые на домовика: — Я вижу, что ты теперь свободен, но все равно остался в Хогвартсе, — в голосе профессора было что-то едва уловимое, похожее на сочувствие.

— А куда же я пойду? — искренне удивился эльф. — Хогвартс — мой дом. Нам теперь платят за нашу работу, но мы создали фонд пожертвований в пользу школы и отдаем деньги туда, потому что нам они ни к чему… Хогвартс дает все, что нужно.

— Ну, хотя бы не все отдавайте, — насмешливо поднял бровь Снейп. — Деньги приятно тратить. Попробуйте. Думаю, вам понравится.

— Ой, что вы, сэр! — эльф прижал большие уши. — Это то, чего мы больше всего боимся. Мы слышали про домовиков, которые начали тратить свои деньги на всякие приятные вещи. Им это так нравилось, что они уже не могли работать. Думали только об удовольствиях, тратили все деньги и потом умирали с голоду, — трагическим голосом закончил Модести.

— Ладно, — с сомнением в голосе ответил Северус, — тебе виднее, что делать со своими деньгами и со своей жизнью, — он кивнул, давая понять, что разговор окончен.