Гарторикс. Перенос

– Не люблю носить тушки драков, – проворчала она, встряхнув гребнями и задев хвостом низкий каменный потолок. – Слишком уж много в них всякой дичи.

– В этом никакой дичи нет, – спокойно сказал высокий гуманоид с растопыренными рогами. – Мы долго за ним наблюдали.

– А если это ловушка? – Лиз неуклюже повернулась к нему, укладывая хищное тело вдоль неровной стены. – Почему бы им не отдать исцеленную тушку посреднику?

– Тем более если это ловушка, – янтарные глаза гуманоида с откровенным восхищением скользнули по ее поджарому телу убийцы. – Просто доверься своим инстинктам. Они тебя не подведут.

В следующее мгновение Лиз превратилась в приземистую зеленую обезьяну в грубом шерстяном балахоне, из-под которого торчал длинный хвост с белоснежной кисточкой на конце. В темно-красных глазах светилась та же тихая укоризна, но теперь ее было трудней рассмотреть, потому что сами глаза были полны ярости и страха – животного страха за свою жизнь.

– Кто-то уничтожает мои тушки, – сказала она, мечась из угла в угол в темноте, наполненной голубоватым мерцанием. – Как будто знает, где они спрятаны.

Сзади раздался короткий сухой стрекот. Лиз недовольно поморщилась, показав клыки, и обернулась туда, где над резным металлическим ящиком, похожим на гроб, склонился странный гибрид гуманоида и жука: из серого в огненных прожилках туловища росли как минимум десять хитиновых лапок, а на длинной шее покачивалась маленькая круглая голова с фасеточными глазами.

– Что случилось? – едко спросила Лиз. – Преобразователь опять забился?

– Я сказал, что выявить спрятанные тушки, принадлежащие тому или иному сознанию, невозможно, – ответил жук-гуманоид, сосредоточенно перебирая всеми десятью лапками в ящике. – У Банка Памяти нет такой технологии. Даже ищейка не смогла бы этого сделать.

– Значит, это делает не ищейка, – пробормотала Лиз, и ее заросшие шерстью плечи вздрогнули, как всегда, когда ей было не по себе. – А кто-то из наших.

– Не волнуйся, – жук-гуманоид на мгновение поднял голову, окруженную веером гибких жал, растущих из основания черепа. – Эту тушку я спрячу так, что никто не узнает, где она. Даже ты.

Лиз подошла к резному ящику и заглянула внутрь. На плетеной пестрой подстилке неподвижно лежал гуманоид с серой кожей и колючими рогами, уложенными спиралью вокруг головы. Глаза его были плотно закрыты, из полураскрытых губ до самого уха свисал тонкий язык с раздвоенным кончиком, шею и плечи покрывали костистые синие гребни, вдоль левой ноги был аккуратно уложен шипастый хвост с трехгранным костяным острием на конце.

– Даже не верится, что в этой тушке я смогу быть ищейкой, – задумчиво произнесла Лиз, проведя кривым когтем по серой щеке гуманоида.

– Если сможешь разобраться в перцептивном потоке, – сказал жук. – Язык и перцептивные органы были вырезаны из тушки ищейки, но ими еще надо уметь пользоваться…

Что-то сверкнуло, и Дрейк обнаружил, что смотрит на гладкую стену нейтрального цвета, к которой развернута его капсула. Затылок был ледяным. С трудом оторвавшись от изголовья, Дрейк провел по затылку рукой, но ничего не почувствовал, как будто холод скрывался под волосами, внутри черепной коробки.

В просмотровой никого не было. Услышав невнятный шепот, Дрейк обернулся, но тут же понял, что это он сам бормочет себе под нос, машинально составляя 3D-портрет подозреваемого, как учили в Академии.

Рост, вес, пол (неизвестен). Отличительные признаки: фиолетовая чешуя с глубоким синим отливом по всему телу, цветные веревки на шее, четыре шипастых гребня алого цвета – два от внешних углов глаз, два от переносицы. Между узкими щелями ноздрей – продолговатый шрам от недавнего ожога. Миндалевидные глаза без белков, ярко-красного цвета, с черными вертикальными зрачками. По бокам головы в районе ушей – тонкие красные полосы. Вокруг глаз и на переносице между гребнями – мелкие чешуйки бирюзового цвета. Хвост с трехгранным костяным острием алого цвета. Под левым боковым гребнем – короткий шрам. Коготь четвертого пальца на правой передней лапе надломлен.

Мыслеобразы проигрывались, начиная с последнего. Значит, незадолго до встречи с фиолетовым ящером Лиз уже знала, что кто-то ее преследует – «уничтожает тушки». У нее было несколько тел, так что фиолетовый ящер не убил ее окончательно – ведь как-то же она отправила сюда этот мыслеобраз?

Дрейк уцепился за эту мысль, как утопающий за измочаленную веревку. Лиз была жива, но ей грозила опасность. Ее еще можно было спасти.

Чувство времени, за годы работы превратившееся в животный инстинкт, говорило ему, что прошло около сорока минут. Скорее всего, его ждут в галерее у главного выхода: местонахождение Дрейка обнаружилось, как только система распознавания лиц передала сигнал в базу Центра Сновидений и акустическая система назвала его настоящим именем. Еще минут десять, и они заподозрят неладное. Вряд ли его убьют прямо здесь: коридоры Центра Сновидений оснащены сенсорными цифровыми камерами. Скорее, обезвредят как грэй-зависимого в опасном психозе и увезут куда-нибудь к побережью, чтобы прикончить без лишних глаз.