Гарторикс. Перенос

Судя по вкусу, это был забродивший сок водяного дерева. Вонючая жидкость обожгла глотку и ударила в голову. Всё вокруг стало как будто резче – смех, голоса, стук посуды о каменные столешницы. Присмотревшись к Шукре, который сидел напротив, Эштон понял, что может различить каждый волосок его грязновато-зеленого меха, и в который раз пожалел, что оставил тушку ищейки в тупике. Способность читать сознания, усиленная соком водяного дерева, даже перебродившим, очень бы ему сейчас пригодилась.

Но продолжалось это недолго. Поверх шума таверны нарастал пульсирующий звук, который постепенно перекрыл голоса и даже немного смазал картинку. Эштон не сразу понял, что это было биение его собственного сердца.

Кто-то хлопнул его по плечу между гребнями. Эштон вздрогнул и поднял голову.

– Пьешь ты неплохо, – Коул осклабился, обнажив неровные желтые клыки. – А теперь скажи, почему ты так хочешь свалить из Города.

– Мне нужны деньги, – произнес Эштон, с трудом ворочая языком. – Я же уже сказал.

Примы переглянулись. Рихну бросил на Эштона тяжелый взгляд исподлобья, и контуры его головы слегка раздвоились.

– Тушка сидит на тебе как влитая, – процедил он сквозь зубы. – Ты что, драк?

– Сект, – Эштон замотал головой. – Просто для моей работы тушка драка подходит лучше.

Коул с интересом прищурился, катая в ладонях щербатую металлическую кружку.

– Да? – спросил он. – И что же у тебя за работа?

Пульсирующий звук в голове начал стихать. Эштон заметил, что примы так и не сделали ни глотка из своих кружек.

– Тяжелая, но интересная, – сказал он и замолчал, глядя в настороженный темно-красный глаз Коула.

Первым не выдержал Шукра. Всё еще держа руки под столешницей, он заерзал на чурбаке и сморщил нос, показав крепкие клыки.

– Где ты взял эту тушку?

– Выиграл, – сказал Эштон и повернулся к нему, обнажив полную пасть загнутых внутрь зубов. – На Арене.

Шукра резко подался назад вместе со своим чурбаком. Рихну издал горлом звук, похожий то ли на рычание, то ли на сдавленное ругательство. Коул усмехнулся.

– Ну раз так, – произнес он, отхлебывая из своей кружки, – в экспедиции ты нам пригодишься. Четверть добычи твоя. Выходим завтра. Будь у Лесных ворот перед вторым рассветом – до хондровых рощ путь неблизкий.

Эштон кивнул. Рихну смерил его недобрым взглядом и опрокинул в себя сразу полкружки прокисшего сока.

– Платформу дадим, – буркнул он. – Но потащишь ты ее сам – или плати за секта.

Кроме сонных привратников-примов на площади перед Лесными воротами еще никого не было: офицеры-бригены появлялись чуть позже. Над крышами медленно занимался холодный багровый рассвет, делая воздух похожим на стылую кровь: потеплеть должно было только с восходом белого солнца.

Невдалеке в переулке послышался перезвон лезвий и скрип колес. Эштон услышал звуки раньше, чем привратники, которые засуетились лишь тогда, когда на площадь вышли охотники в сопровождении двух сектов, тянувших за собой три платформы. Две были нагружены припасами, мешками и оружием. Третья была пустой.

Шукра подкатил ее к Эштону и достал шлейку из тяжелой двойной цепи с кожаными накладками.

– Залезай, – сказал он, встряхнув цепь так, что она зазвенела. – Сперва пристегнем тебя, потом нагрузим платформу.

Шлейка плотно обхватывала плечи Эштона, прижимая острые гребни к бокам. Застегивалась она сзади, на спине, так что снять ее самому было непросто.

– Не ссы, – бросил Рихну, поймав беспокойный взгляд Эштона, когда Шукра защелкнул замок. – Дойдем до места – снимем.

К переднему краю платформы крепились двойные кожаные ремни; их свободные концы пристегнули к шлейке, надетой на Эштона. Скосив взгляд на платформы сектов, он заметил, что ремни у них были одинарные, и почувствовал, как поднимается чешуя между спинными гребнями. Все эти приготовления слишком уж были похожи на то, как обездвиживали драков в Ангаре.

Закончив с ремнями, Рихну и Шукра принялись нагружать платформу, стаскивая с двух других всё, кроме оружия. Коул внимательно наблюдал за погрузкой, болтая с подошедшим привратником, опиравшимся на копье.

– Маловато припасов на четверых, – сказал тот, глядя на связки сушеных птичьих тушек, которые Шукра перекидывал на платформу Эштона. – Особенно если с драком.

– Мы ненадолго, – лениво ответил Коул. – Годная роща есть к югу, в одном переходе отсюда. Дня за три должны управиться.

– Если вы за смолой хондра, то да, – привратник нагнул голову и почесал затылок древком копья. – А драк вам зачем?

– Для защиты, – Коул повернулся к привратнику и осклабился. – Глоки сейчас выводят пастись птенцов. А у меня и так уже на один глаз меньше, чем полагается.

Привратник захрюкал от смеха и хлопнул Коула по спине, прикрытой короткой кольчугой.

– Не знаю, – сказал он, отфыркиваясь. – Я бы на вашем месте не доверял этим ящерицам. Не зря их сажают на колья в Городе.

– А что, кого-то еще посадили? – небрежно спросил Коул.

Эштон весь превратился в слух. Привратник снова почесал затылок и ухмыльнулся.

– Вчера вроде, – сказал он. – Беглый драк из D13, прикинь?

Коул присвистнул.