Гавайи Миссионеры

И все же один алии также исчез вместе с мужским населением Лахайны. Эбнер заметил, что Келоло вот уже несколько дней не заходил навестить его и Иерушу. Правда, он присылал еду, а вместе с ней передал и три доски, из которых Эбне-ру удалось смастерить примитивные полки для грубых шкафов, но самого Келоло видно не было. Это тревожило Эбнера, потому что только вождь мог решить, где и когда будет выстроена новая церковь. И вот, когда терпение миссионера стало иссякать, он обнаружил Келоло на самой окраине поселка. Он занимался тем, что копал огромную яму. Работа шла полным ходом, а Кеоки поблизости не оказалось, так что переводить Эбнеру непонятный пока язык было некому. Все, что мог сказать Келоло, было только: "Фетида", после чего вождь начал отчаянно жестикулировать, показывая, что размеры этой ямы должны соответствовать размерам трюма брига.

Эбнер все еще пребывал в растерянности, когда увидел на пляже длинную процессию, состоящую из двух тысяч пошаты вающихся мужчин и женщин. Пыль от их ног поднималась вверх и застилала небо. Их подгоняли королевские слуги, а ту земцы были нагружены бревнами, распиленными на шестифу товые куски и привязанных для надежности к спинам людей. Эта желтоватая древесина, наверное, была очень ценной, пото му что даже в том случае, если падал один небольшой кусок

дерева, остроглазый надсмотрщик тут же ударял палкой незадачливого носильщика, и приказывал одной из следующих за мужчинами женщин немедленно поднять упавший груз. Это было сандаловое дерево. С его ароматом не могло соперничать никакое другое растение. Оно представляло собой бесценный товар на азиатском рынке, это была основа коммерции Гавайских островов и цель всех американцев. Сандаловое дерево играло роль одновременно и сокровища и проклятия Гавайев.

Деревья прятались в непроходимых лесах. Они редко вырастали до тридцати футов, и их отличали светлые листья. Давным-давно, когда их ценность еще не была открыта, эти деревья в изобилии росли даже в низинах, но теперь во всех доступных местах их вырубили. Причем уничтожали их алии, для которых сандал не считался деревом запретным. И если Келоло действительно вознамерился заплатить Джандерсу два груза сандалового дерева за бриг, ему необходимо было загнать своих людей высоко в горы или послать их в самые отдаленные уголки острова. И теперь, наблюдая, как усталые, еле держащиеся на ногах мужчины приближаются к яме, Эбнер понял суть происходящего. В тот день, когда миссионер впервые занялся обучением Маламы, капитан Джандерс указал точные размеры трюма "Фетиды", по которым и была вырыта яма. Так вот, когда эта яма дважды заполнится сандаловым деревом, "Фетида" перейдет в собственность Келоло.

Как только первые бревна попадали в яму, несколько мужчин спрыгнули туда же и принялись укладывать их ближе друг к другу, поскольку капитан Джандерс несколько раз предупредил Келоло, чтобы между бревнами не оставалось пустых мест. Эбнер догадался и о том, что эти несчастные пробыли в горах несколько дней. Поэтому он не на шутку встревожился, когда люди снова отправились в горы. Подозвав к себе Кеоки, Эбнер возмущенным тоном выразил свое недовольство:

Мне кажется, твоему отцу не следовало бы сразу же по сылать своих людей обратно. А кто же позаботится о поле та- ро? И кто будет ловить рыбу?

Но это же его люди, - объяснил Кеоки.

Я понимаю, - кивнул Эбнер. - Но ведь это же в интере сах самого Келоло, чтобы его люди отдохнули, восстановили силы и трудились с полной отдачей.

Когда алии чувствует запах сандалового дерева, его ра зум и здравый смысл куда-то испаряются, - с сожалением констатировал Кеоки.

Мне нужно немедленно поговорить с твоим отцом! - на стойчиво попросил Эбнер.

Он сейчас не захочет никого выслушивать, - предупре дил Кеоки. - В данный момент он способен думать только о сандаловом дереве.

Тем не менее, Эбнер надел свой черный фрак, высокую шляпу и лучший галстук, то есть нарядился в свою официальную форму, как поступал всякий раз, когда ему требовалось донести до кого-либо слово Божье. Под палящим солнцем, в самый зной, он отправился по дороге на юг, мимо резиденции короля, затем прошел под тенью деревьев коу и, наконец, очутился перед большим травяным домом Маламы и ее брата-супруга. Он сразу же услышал, как Иеруша обучает Маламу правописанию некоторых американских слов, но он едва обратил на это внимание, поскольку сейчас его интересовал только Келоло. Он отыскал вождя у моря, где тот играл на доске с волнами.

Увидев официальный наряд Эбнера и не желая выслушивать никаких нравоучений в данный момент, вождь отказался выходить из воды. Эбнеру оставалось только запастись терпением и, неспешно прогуливаясь по берегу, перекрывая шум прибоя, кричать:

-Келоло! Вы нарушили все свои обещания! - При этом голос его звучал как у пророка из Ветхого Завета.

Кеоки перевел слова миссионера, причем в точности повторил его интонацию.

Скажи ему, чтобы проваливал! - зарычал Келоло, об рызгав себе лицо водой и продолжая развлекаться с доской.

Келоло! Вы до сих пор не определили место, где будет выстроена церковь!