Гаврош, или Поэты не пьют американо

Потому что другое зеркало прямо сейчас найти сложно. Ведь можно подойти к первому встречному, но он может послать на три буквы, и тогда в следующий раз подойти и спросить о важном кого-то еще будет почти невозможно. И можно позвонить лучшему другу, но он давно уехал, а писать в сети как-то несподручно и глупо. И потому нет совсем иного выхода, кроме как глотнуть «Кошки московской». А в кармане нет ничего, кроме смарта, и нет даже наушников к нему. Ты все равно пытаешься выйти на первый попавшийся сайт и качнуть ее. Но на батарейке осталось 3 %.

И слава богу, зарядка с собой!

Поэтому, войдя в банк, ты сразу кидаешься направо, туда, где розетка (жаль что она у пола, слишком низко, да еще и за столиком с буклетами).

И встав на четвереньки и пытаясь воткнуть вилку, краем глаза успеваешь заметить, что в одних буклетах тебе дают деньги под 18 % годовых, а в других берут под 12 %. И поскольку сейчас, вот прямо сейчас, ты близок к Вечности как никогда, голова работает на пределе, но очень четко, и за долю секунды ты успеваешь понять, что банк берет у одних и отдает другим, и больше здесь нет ничего. Что большие зеленые фургоны с деньгами и красивые карты с чипами, черные костюмы и компьютеры с большими экранами, и пара шикарных машин у входа – это просто фикция. И проносится мысль, что если бы мы были честнее друг к другу, то те, кому нужны деньги, могли бы брать их у тех, у кого их излишек, и отдавали бы им 15 % и банк был бы не нужен. А нужен он лишь потому, что мы разучились держать слово, которое превратилось в фантик, обертывающий часто лишь другой фантик. И у одних за вторым фантиком есть хоть какая-то конфета, а у других нужно раскрыть не один десяток фантиков, чтобы появилась хоть что-то. И чем больше мы треплем языком, и меньше держим слово, тем больше будет банков и других мест большей или меньшей степени отдаленности и полезности.

Но ты пришел сюда не за этим, ты ведь шел за «Кошкой московской», потому ты упорно двигаешься дальше.

И после пяти или семи попыток попасть вилкой в розетку из неудобной позы (и кадры из «Бриллиантовой руки», где «брюки превращаются» как никогда близки тебе в этот момент, потому что все посетители банка смотрят именно на тебя, ведь наконец-то появилось что-то двигающееся и достойное внимания) наконец ты понимаешь, что вилку надо повернуть на 90 градусов и попадаешь точно в цель.

И от охранника ты отмахиваешься, как от надоедливой мухи. Да ну и что, что частная, ну и что, что имеем право отказать. Ты знаешь, что Вечность на твоей стороне, и бумажные стены не дадут ввести тебя в заблуждение. И вообще, в рукаве есть джокер, что ты клиент, а не просто какой-то там… «у меня есть карта вашего банка, между прочим!»

И пот течет по щекам, соленый и терпкий пот, и руки трясутся, потому что грузится не всегда то, что надо, или всплывает не та страница. Еще не весна, но всплывает черт знает что, и за одну миллионную долю секунды ты и тут успеваешь словить в вечности ответ на вопрос, который тебя давно мучил – кто, черт побери, зарабатывает на этих всплывающих идиотских окнах. И даже неважно уже кто зарабатывает, с этим все слишком просто и понятно, страшнее ответ на вопрос – кто там платит и за что. И позакрывав всплывающие страницы, поняв, что служители дьявола платят за наши взгляды, а взгляды это уже, возможно, и есть часть того ценного, что мы постоянно упускаем, ты находишь то, что тебе нужно и запускаешь «Кошку».