Газета День Литературы # 146 (2008 10)

Для автора рассказа судьба Кафки и его родственников – прежде всего повод для вынесения приговора "благословенной культурнейшей Европе". Приговора, звучащего дважды – в связи с еврейскими жертвами II мировой войны и современными событиями на Ближнем Востоке. Последние оцениваются Рубиной вновь неожиданно-ожидаемо. Якобы проарабская позиция Франции и Германии, интеллектуалов Италии в "очередной войне" между Израилем и Палестиной вызывает у писательницы такую реакцию: "Старая шлюха Европа осталась верна своей антисемитской истории".

Нет смысла комментировать эту в высшей степени предвзятую и оскорбительную точку зрения. Замечу лишь, что Рубина, как и многие другие, страдающие подобным недугом, видит только своё. Видит несколько сгоревших синагог во Франции и не видит, скажем, в сотни раз большее количество разрушенных православных храмов в Косово, не видит трагедию сербов, палестинцев, иракцев и многих других народов. Поэтому и резкие высказывания Рубиной, например, в адрес США, Израиля, Англии, косоваров в принципе невозможны.

Понятно и другое: национальный эгоцентризм писательницы не имеет никакого отношения к традициям русской литературы. Периодически своей концентрацией он просто ошеломляет. Так, старинное еврейское кладбище в Праге видится Рубиной "великой армией отмщения", которая в час явления Спасителя "встанет за плечами моего народа".

В отличие от многих авторов у Дины Рубиной проблема обретения национального имени, думаю, не возникала, либо это было в молодости, как у героини рассказа "Яблоки из сада Шлицбутера". Показательно, что ответ на впервые возникший у героини вопрос "чья я, чья" Рубина предлагает искать в "сокровенном чувстве со-крови". И такой подход к восприятию национального в жизни и литературе характерен для большинства русскоязычных авторов, на что неоднократно обращали внимание многие "правые".

"Чувство со-крови" и есть национальный эгоцентризм, который обязательно приводит любого писателя к нарушению правды исторической, психологической, художественной. И творчество Дины Рубиной лучшее тому подтверждение.

Довольно неожиданными выглядят история Палестины и еврейско-арабские отношения в интервью и произведениях писательницы. Так, в рассказе "Белый осёл в ожидании Спасителя" говорится, что во второй половине XIX века Иерусалим заселялся, застраивался немцами-колонистами и евреями, выходцами из Российской империи. А лишь затем, на рабочие места, созданные ими, "на новые виноградники, поля и апельсиновые плантации … потянулись с дальних окраин империи (Османской. – Ю.П.) нищие арабские кланы". Этот миф, не имеющий ничего общего с историческими реалиями, транслируется на отечественного читателя, поэтому необходимо хотя бы кратко его прокомментировать.

Евреи из Новороссии, о которых говорит Рубина, стали переселяться в Палестину не в середине XIX века, а в два последние десятилетия его. Толчком к этому послужили погромы 1881 года на Украине, известные указы Александра III, ограничивающие права евреев в России, и набирающая силу сионистская пропаганда. Собственно же новых сельских поселений – мошавотов – было создано за это время всего лишь девять. Ну и, конечно, переселенцы финансово поддерживались из разных зарубежных – еврейских – источников. Главным спонсором, как известно, был Эдмонд Ротшильд. Только его пожертвования составили более полутора миллионов фунтов стерлингов.

Что же касается арабов, то большая часть из них, никуда не "тянулась", ибо жила на своей земле. Поэтому евреям пришлось её выкупать, "устилать палестинскую землю еврейским золотом", как говорил первый президент Израиля Хаим Вейцман. Следует помнить и о том, что несмотря на эмиграцию евреев в Палестину (их только из России за указанный период прибыло около 25 тысяч человек), в начале ХХ века арабское население превышало еврейское более чем в двадцать раз.

И ещё. Ольгу эль-Джеши возмутил рассказ Дины Рубиной "Картинка с натуры" ("Литературная газета", 2008, № 2). В своём письме ("Литературная газета", 2008, № 10) она поставила под сомнение "душевное здоровье" писательницы и указала на её предвзятость и агрессивность, проявленные в изображении арабов. Но такое отношение к арабам характерно для Дины Рубиной вообще. Видимо, другие её произведения Ольга эль-Джеши не читала или читала невнимательно.

В том же рассказе "Белый осёл в ожидании Спасителя" Рубина открыто выражает свою неприязнь к арабским детям, видя в каждом из них потенциального террориста. Красноречиво свидетельствует о "душевном здоровье" автора рассказа и пение муэдзина, услышанное, увиденное таким образом: "В эту минуту в уши ударил гнусавый рык, леденящий внутренности, и мне две-три секунды потребовалось для того, чтобы опознать в нём обычную песнь муэдзина … . Здесь, усиленный динамиками оглушительной мощи, он звучал грозным боевым кличем … . Минуты три неистовый звуковой смерч расширял воронку утробного воя, вспухал вокруг нас осязаемой стеной".