Газета "Своими Именами" №30 от 24.07.2012

По случайному совпадению, едва я вывела эти строки, — открыла газету «Завтра». Здесь известный публицист Исраэль Шамиль словно залёг со своим «пулемётом» рядом с Владимиром Бушиным, бьющим по тем же целям. Он разоблачает очередной завиральный ход сионистов, которые желают «оставить из Великой Отечественной войны только историю о еврейских страданиях, только о еврейских жертвах. Потому что миллионы русских людей, погибшие при блокаде Ленинграда, на фронтах и под оккупацией, им совершенно не важны.

И поэтому — после того, как все выступавшие отвергли идею еще одного поминального дня жертв нацизма, слово взял Иосиф Дискин. Надо множить сущности, сказал он, ой как надо! Но – правильные сущности. Жертвы нацизма – это в первую очередь евреи. И памятный день – 27 января, освобождение Освенцима, пусть и будет памятным днем жертв нацизма. Так он отмахнулся от миллионов погибших русских и других граждан России и СССР.

Его поддержала M-me Holocaust, Алла Гербер. Да, сказала она, надо бороться с нацизмом, в особенности с русским нацизмом. Вот что они сделали на Манежке! А чего стоят Тор и Крылов и прочие националисты? И борьбу вести за день освобождения Освенцима – святое дело. Гербер рассказала, что уже много лет она борется за то, чтобы этот день стал праздником, — оговорилась она и немедленно поправилась, — в смысле поминальным днем.

Смысл этого события выяснится вскорости. Ведь холокост – дубинка в руках Израиля, плеть для непокорных народов. С её помощью Израиль выбивает бесплатно атомные субмарины, способные нести ракеты с ядерными боеголовками, из покорённой Германии. С её помощью Израиль пробивает санкции против Ирана и готовится к нападению на эту страну. Поэтому превращение чисто еврейской памятной даты во всероссийскую не только обесценит и сотрет память русских воинов и жертв, но и приблизит ядерный удар по Тегерану.»

«…4 июня 1945 г. Назревает большое событие для роты: мы куда-то едем. Вся армия остаётся на месте, а мы едем… Есть слух, что на Дальний Восток…

15 июня. В эшелоне творится безобразие. Большинство пьяны. Не проходит дня без драки. Всё чаще отстают. Как только эшелон подходит к станции, сразу возникает базар. Продают перины, одеяла, простыни — всё, что захватили. О, братья-славяне! Люди правы, если смотрят на нас презрительно. Я уже слыхал, как на платформе говорили: «Гляди, они все пьяные…»

Но можно ли осуждать нас, едущих с фронта на фронт, когда других демобилизуют… Уже поют: «Уходили комсомольцы на гражданскую войну…»