Газета "Своими Именами" №36 от 06.09.2011

Итак, мысль поэта в обобщённом виде можно изложить политически-прозаично: что и как для некоей устойчивости экономической жизни мирового сообщества ни устраивай, сколько ни занимай в долг, сколько ни вешай на шею народа расплату за кредиты, как ни старайся сохранить свой доход, свою выгоду за счёт государства, а значит, и всего населения, то есть - как ни крути, а без войны не обойтись. Теперь, с высоты нашего знания исторического процесса прошлого века, имеем право констатировать – так оно и случилось. И именно фашизм Германии, из которой поэт эмигрировал во Францию, как когда-то Генрих Гейне, развязал Вторую мировую войну, создав, к тому же, глобальный военный кризис как результат нравственного мирового кризиса и как следствие кризиса политического. И это всё наряду с так называемым финансовым кризисом. Сплошной материализм в политике - «материализм» не как философское понятие, а как понимание банальной мещанско-обывательской «выгоды».

Но время имеет свои незримые границы. И вот уже в наши дни, как принято сейчас говорить - виртуально, сошлись эти два несоединимых берега: «вчера» и «сегодня». Оно, время, протянуло своеобразный пространственно-интеллектуальный мостик между тридцатыми годами прошлого столетия и началом нашего, ХXI века. И мостик этот соединил уже не виртуальные, а реальные знаки жизни каждого поколения людей, их обоюдные взаимоотношения, их осознание существующего жизненного порядка. Вот и в наше время на знаковое слово «кризис» откликнулся соответствующим стихотворением уже наш поэт Евгений Нефёдов. Но отклик Нефёдова на явление под названием «кризис» имеет совершенно другое, глубинное смысловое содержание, нежели у Тухольского. Попробуем проследить

* * *

«А был ли кризис?» - так начинается опус Е. Нефёдова. Ничего себе начало разговора о некоем устойчивом, общепризнанном и общераспространённом знаковом понятии современности. И, чтобы дальше “не вводить нас во искушение“, автор в формате «вопрос – ответ», в этом же стихе даёт ясное и недвусмысленное разрешение его:

Да он у нас, куда ни повернёте,

Не то что «был» - а постоянно есть!

А вот далее сакральное понятие этого термина не ограничивается у поэта трактовкой слова только как характеристикой бытовой стороны жизни, как это происходит у Тухольского, а раскрывается у него в обобщённо-философском плане. И это стихотворение действительно не приземленное «Gedicht des Tages», а настоящее интеллектуально-философское обобщение во времени и в пространстве. Проанализируем.

«Есть кризис власти» - ну, что ж, можно начать и с политики. В конце концов, всему есть начало. Тем более что политика – это тоже одна из сторон как общественной, т.е. человеческого сообщества в целом, так и любой отдельно взятой человеческой жизни. Итак – кризис власти. Действительно, чехарда с заменой, подменой, подставой (и т.д. по списку) во властных структурах нынешнего российского общества вызывает стойкие ассоциации с цирковой клоунадой. Если это не нанайская борьба, то что это такое и как это называть по-другому? В астрономии есть некоторые так называемые «переменные звёзды», а именно: «тесные двойные звёзды (с перетеканием вещества от одного компонента к другому)». Так в Энциклопе-дическом словаре. На то он и словарь, чтобы давать чёткое определение и термину, и понятию. А теперь, даже если об этом не очень долго ассоциативно думать, - во всём этом есть что-то до боли знакомое... Не находите? Как-то становится несколько неуютно от роя мыслей на эту тему. Чур-чур меня!.. Но далее поэт говорит, что ««тандем» что-то выправляет». Как говорится - не знаю, не пробовал. Слышал, что «управляет»… А вот как? – не могу сказать, некомпетентен. Может быть, это только я такой? Однако и сам поэт признаётся, что «результат граничит с пустотой», а «от утрат, лишений и крушений кружится у народа голова». Так где, кто и что «выправляет»? Подскажите. Ау! Лично мне при словосочетании «тандем» и «народ» сразу приходит на ум классическое: «Что ему Гекуба?» - что ему, «тандему», до народа, до его болей, до его забот?.. Каждый из них обеспечил свой род до седьмого колена. Это не Иосиф Виссарионович Сталин с парой подшитых валенок и видавшей виды шинелью в личном гардеробе…

Итак - первые шестнадцать строк, начало есть. Но важно и как продолжить. А продолжается разговор о кадрах, о тех же «кадрах» питерского розлива, о которых шла речь в предыдущих строках. Следовательно, тема не исчерпана. Автор просто освещает этот же вопрос, но в несколько иной плоскости, «плоскости» взаимоотношений и «чего-то» метафизического: «дружба дружбой – а что-то и покрепче их роднит». Я, по правде сказать, довольно-таки далёк от политики, от большой политики. Так, по мелочам. И моя политическая философия, как когда-то обозначил нечто подобное В.В. Маяковский, – это «мелкая философия на глубоких водах». Поэтому определять «что-то», что «покрепче их роднит», просто не берусь, а, памятуя о некоей сентенции Ньютона, гипотезы я тоже не измышляю.