Газета "Своими Именами" №44 от 29.10.2013

В конце концов, можно было и не искать за тридевять земель кощееву смерть. В Англии шпионов и предателей в военное время обычно вешали. Противники Черчилля, которых в Англии было немало, вполне могли с помощью «доброжелателей» из США и СССР «выкатить» факт его сговора с врагом и, следовательно, предательства во время войны. Особенно убойной, как предположил Ю. Мухин, могла стать договоренность партнеров бомбить гражданские объекты друг друга. Такой «договорчик» вполне тянул на виселицу. Поскольку Сталин был в курсе сверхсекретных мероприятий Черчилля о подготовке ударов по Баку, то есть основания полагать, что ему были известны подробности сговора с Гессом. И успеешь ли теперь, после жестоких бомбардировок жилых кварталов английских городов авиацией Германии, объяснить рядовым британцам, что им так было выгодно, а к этим прелестям надо еще добавлять и войну с СССР? Пока осознают, что Гитлер теперь друг, а Рузвельт – враг, Черчилля вполне могли вздернуть на виселице.

Тяжесть всех этих проблем, очевидно, и не позволила ему полностью осуществить задуманное. Хотя определенный вред Советскому Союзу он все же сумел нанести. Вместо того чтобы сразу сосредоточивать все силы против Германии, СССР был вынужден часть их отвлекать на южные границы, где бряцали оружием англичане. И впоследствии он пакостил Советскому Союзу, как мог, почти всю войну.

Не сумев отбиться от союза с СССР и будучи не в состоянии противостоять нажиму США, Черчилль продержался недолго. Уже в августе 1941 года его вынудили подписать Атлантическую хартию с США, которая сыграла роковую роль в судьбе Британской империи.

И хотя практически всю войну между ним и Рузвельтом шла жесточайшая борьба за верховенство, Черчилль и империя были обречены. Сын Ф.Д. Рузвельта Эллиот, выполняя функции президентского адъютанта на встречах с Черчиллем, видел эту схватку своими глазами и хорошо отразил ее в своей книге. Наблюдая постоянные стычки отца с главой британского правительства, Эллиот с тем большим удивлением рассказывает о совершенно иной атмосфере личной встречи Сталина и Рузвельта. Исключительно доброжелательный интерес друг к другу, искреннее взаимное уважение. А между ними как задиристый петушок, наскакивая то на одного, то на другого, но каждый раз получая отпор, мечется Черчилль.

Еще большее удивление Эллиота и его читателя вызывает нахождение главой капиталистов и вождем коммунистов взаимоприемлемых решений почти в любых сложных международных вопросах! Полная противоположность тому, как Рузвельт буквально выкручивал руки классово близкому Черчиллю, заставляя его делать уступку за уступкой в судьбоносных для британской и французской империй вопросах! Незадолго до Тегеранской конференции Эллиот, выражая опасения насчет того, что может помешать личному контакту глав СССР и США, заметил отцу:

“— К тому же он [Сталин. – Г.С.], должно быть, несколько опасается.

— Опасается? Чего?

— Скажем, того, что вы с Черчиллем объединитесь против него или чего-нибудь в этом роде.

Отец усмехнулся.

— Я подозреваю, что русские довольно хорошо осведомлены о том, какие мы «друзья» с Уинстоном, — сказал он несколько загадочным тоном” (Рузвельт Э. «Его глазами». — М., Издательство АСТ, 2003, с.158).

Да, Рузвельт-младший угадал ровно наоборот! Именно его отец был главным врагом Черчилля в деле, которому тот посвятил свою жизнь, – деле сохранения Британской империи. И как Черчилль ни упирался, но все больше и больше уступал своему «другу» Франклину. Поэтому абсолютно точно подметил Ю. Мухин закономерность того, что якобы «победителя» в войне У. Черчилля сразу после победы над Германией в родной Британии выкинули из власти (Мухин Ю.И. «Путешествие из демократии в дерьмократию и дорога обратно», с.172).Победив Гитлера, Черчилль проиграл дело Британской империи своим главным врагам – Рузвельту и Сталину.

Этим обстоятельством так же объясняется и ненависть к Черчиллю германского фюрера Адольфа Гитлера. Для сравнения возьмем его отношение к личности главы СССР И.В. Сталина, врага гораздо страшнее Черчилля, тем более что в конце концов Германия пала под ударами именно сталинской Красной Армии. Тем не менее даже на пороге своей гибели Гитлер в приватном кругу никогда не выражался о нем не то чтобы неуважительно, а даже со злобой. Напротив, он говорил о нем с неизменным уважением.

А вот Черчилль, которому ума, воли и упорства было так же не занимать, в итоге заслужил от Гитлера следующую оценку: