Газета Завтра 319 (2 2000)

Разумный и трезвый приказ немецкого генерала мог бы послужить прекрасным примером для тех, кто присягал Ельцину и кого он оставил сейчас одних, но требует, чтобы они продолжали "драться за Берлин", то есть продолжали его реформы, несмотря на то, что у народа иссяк запас терпения, а общая обстановка в стране такова, что делает бессмысленным продолжение полоумных антинародных “реформ”. Благодатным примером Вейдлинга и выполнивших тот приказ войск, к сожалению, в Кремле никто не воспользовался. Увы, никто не воспользовался примером и Геббельса, Гиммлера, Геринга, добровольно последовавших за своим фюрером. Никто! Наоборот, все эти гайдары, черномырдины, кириенки, степашины и не думают следовать за Ельциным, они опять набились в Думу, лезут на должности, теснятся на телеэкранах...

ГОРЬКО И ДОСАДНО ВИДЕТЬ ЭТО. Выходит, что подельники Гитлера были гораздо преданней своему фюреру и принципиальней, чем подельники соответственно Ельцина. И впрямь же, в своем политическом завещании, коим явилось его выступление по телевидению под Новый год, Ельцин сказал: "Я ухожу... Ухожу раньше положенного срока. Я понял, что мне необходимо это сделать..." Коммунисты, а за ними и весь народ, поняли это несколько раньше, лет десять тому назад. Но вспомните, что он тут же добавил: "Россия должна войти в новое тысячелетие с новыми политиками, с новыми лицами, с новыми сильными, умными, энергичными людьми. А мы, те, кто у власти уже многие годы, должны уйти". Да это же прямой призыв: "Ребята, сматывайте удочки!" Если бы Гитлер выступил с подобным призывом, то вслед за ним покончило бы самоубийством все его правительство. А эти? Кто тут новые лица — Гайдар и Кириенко? Кто сильный и энергичный политик — Степашин в генеральских штанах? Кто такой уж умный — оратор Черномырдин?..

А бывший продолжал: "Я понял, что главное дело своей жизни я сделал. Россия уже никогда не вернется в прошлое. Россия всегда будет теперь двигаться только вперед". Да, главное дело жизни он сделал — развалил страну и отбросил на задворки мировой истории. Да, Россия уже никогда не вернется в свое великое прошлое, не станет вновь процветающей сверхдержавой мира, если не последуют за ним все эти геббельсы, гиммлеры и геринги. Да, Россия будет двигаться только вперед — в пропасть, если все эти гайдаренки и черномышкины опять пролезут во власть.

Затем началось такое лицедейство, какого мировая история не знала: "Я хочу попросить у вас прощения"... У кого — у народа? За что — за главное дело своей подлой жизни предателя страны? Оказывается, вот за что: "За то, что многие наши с вами мечты не сбылись..." Очнись, батя, ни одной мечты, общей с тобой, у меня не было и быть не могло. Я и мой народ мечтали, чтобы наша Советская Социалистическая Родина из второй в мире сверхдержавы стала первой, и не только по силе, но и по благоденствию. А ты, образина, как и Гитлер, мечтал уничтожить социализм; ты, как и Гитлер, мечтал удушить Советскую власть; ты, как и Гитлер, мечтал истребить коммунистов; ты, как и Гитлер, мечтал быть полновластным хозяином русской земли... Банда гайдаров, чубайсов, бурбулисов всей душой холуйской разделяла твои мечты. Но верно — не все они сбылись. Действительно, то, что вам "казалось просто, оказалось мучительно тяжело". Вот перед этой бандой, а не перед народом, ты и каешься: "Я прошу прощения за то, что не оправдал некоторых надежд тех людей (ты мог бы назвать их по всему алфавиту по именам от Авена и Бурбулиса до Юшенкова и Ясина. — В.Б.), которые верили, что мы одним махом, одним рывком, одним взмахом сможем перепрыгнуть из серого, застойного тоталитарного прошлого в светлое, богатое, цивилизованное будущее. Я сам в это верил..." В том, что сам верил, ничего удивительного нет, ибо твою дремучесть на троне в мировой истории сравнить не с чем. Но ведь вокруг трона копошилась свора докторов-профессоров, академиков и генералов, депутатов и лауреатов, которые по определению должны же хоть что-то соображать. Сплошь оказались тупицы и прохвосты, невежды и шкурники!

"Казалось, чуть-чуть поднатужимся и все одолеем одним рывком. Не получилось!" Да где ж это ты, родимый, тужился-то — в Барвихе? в Горках? в Шуйской Чупе? в Сочи? в бане с Коржаковым? на корте с Тарпищевым? за бутылкой с другом Колем? Ведь 90 процентов своего президентского срока ты провел с этими людьми, за такими натужными занятиями. Вот потому теперь и не остается ничего другого, как развести руками и промямлить: "Не получилось..." Как такса-кривоножка из анекдота, которая уверяла зрителей на собачьих бегах, что обгонит всех борзых и гончих, непременно займет первое место, призывала ставить на нее — беспроигрышное дело! — и ей поверили несколько гайдаров, поставили, а она, разумеется, отстала на несколько кругов, едва приплелась последней и говорит: "Ну, не получилось. Что поделаешь? Не повезло! Спортивное счастье переменчиво..."