Газета Завтра 357 (40 2000)

—Иванова Ю.Л.? "Да". —Пенсионерка? "Да". —Образование? "Высшее". —Когда вас забрали, торговали цветами? "Нет, я там всё написала". —Но приехали торговать? "Да". —Цветы свои? "Да". —Почему в неположенном месте? "А где оно, наше место?" Но судья к философии не склонен. Он устал, и у него свои проблемы. Объявляет, что я приговариваюсь к штрафу в 15 рублей с конфискацией имущества, то есть цветов. Подпись и дата — 15 сентября 2000 года. Россия, рубеж двух миллениумов... Вторая часть приговора немедленно приводится в исполнение. Смотрю, как бойкие девчонки куда-то утаскивают мои букетики. Преодолеваю низменное желание — я себя знаю, стоит лишь со злостью посмотреть вослед цветам — ох, не принесут они им радости. Но нет, никакой злобы. Плывите, мои цветики, подарите доблестной нашей милиции и самому справедливому в мире суду с их женами, детьми и девушками только доброе и хорошее. Терпения им и мужества в борьбе с настоящими врагами.

Благородство мое вознаграждено. Вернувшись домой, узнаю, что дражайший мой супруг, не застав меня на вокзале, решил, что я на даче. Но, не найдя ни меня, ни ключа на обычном месте, перепугался, что "случилось страшное" и в панике полез на балкон по самодельной лестнице, с которой благополучно свалился. "Благополучно" — безо всякой иронии, ибо без единой царапины. Тогда он то ли с горя, то ли с радости решил отправиться к деду-соседу и как следует напиться, но тут ко всеобщему благу и прибыла я с пустыми ведрами. Потому что мужу моему пить нельзя, равно как и деду с одним легким, и вообще всем нашим мужикам с одним сердцем. А если бы мои цветы не конфисковали, я бы обязательно отправилась доторговывать на тот же вокзал, и всё могло бы закончиться весьма печально.

А так получилось, что "неблагоприятный" день оказался очень даже ничего, потому что не всякий раз удается свалиться со второго этажа без единой царапины и не напиться, когда есть повод. И я, возблагодарив Господа, перекусив и отдохнув, снова села за компьютер творить Изанию: "Ведь человек обеспокоен не только тем, что его когда-нибудь не будет. Ну, пусть он бессмертен в ином мире, иной жизни... Но всё равно, годы здесь проходят, а он словно бы не жил,не сделал ничего замечательного, не нужен никому, кроме своей семьи". "И дети там учатся в школе, и долго живут старики..."

Инесса Топоровская ЧЕРНЫЙ ПЕРЕДЕЛ ЗНАНИЙ

Жила-была в Москве уникальная школа под названием учебно-воспитательный комплекс-лаборатория “Эколь” №1634. Государственная, между прочим. С 1993 года здесь начали отработку модели по переходу на принципиально новую технологию обучения школьников — на основе опыта лучших педагогов страны. А с 1995 года соединили этот опыт с системой Международного бакалавриата.

С благословения и одобрения Минобразования РФ и Московского комитета образования ввели индивидуальные учебные планы, принципиально отличные от общих учебных планов рядовых школ — и творили, дерзали, парили. Директор школы Людмила Владимировна Медведева сумела увлечь новым делом и педагогический коллектив, и учеников, и их родителей. Задача была архисложная. Ломать пришлось многое — и в первую очередь укоренившиеся привычки, психологию учителя и ученика. Нужно было отходить от привычной, веками сложившейся практики учебы: объяснение учителя — задание на дом — контрольные, ежедневные оценки... Здесь пошли другим путем, фактически не проторенным, не отработанным в широком эксперименте. Ученику дали свободу: без традиционных домашних заданий, без ежедневных оценок,— разумеется, при ненавязчивом контроле.