Газета Завтра 370 (1 2001)

Неудивительно, что сегодня, спустя почти 56 лет после окончания Второй мировой войны, основным видом ведения боя для нашего солдата остается все тот же "пеший порядок".

Вся техника, в лучшем случае, следует далеко сзади, а то и вообще оставляется в тылу и выдвигается лишь на уже захваченные пехотой позиции. Наши БМП и БТР уже давно превратились в обычное средство транспортировки пехоты, к тому же лишенное каких-либо удобств.

Передвижение под броней опасно по причине того, что при наезде БТРа и особенно БМП на мину или фугас фактически весь экипаж и десант выходит из строя или гибнет. Поэтому обычно весь десант рассаживается сверху, становясь удобной добычей стрелков и осколочных мин.

Главной проблемой стала низкая пожарозащищенность танков и БМП после попадания в них кумулятивных гранат и снарядов. Системы пожаротушения отечественной бронетехники показали недопустимо большое время реакции и низкую эффективность средств борьбы с огнем. В итоге более 87% попаданий выстрелов из РПГ и 95% ПТУР в БМП и БТР приводили к их поражению и пожару. Для танков это число соответственно равнялось 40% и 75%.

Поэтому боевая техника Сухопутных войск как в ходе первой, так и в ходе второй чеченской войны — плотно заняла место в лучшем случае средств огневой поддержки, а чаще всего обычных средств доставки.

Конечно, вести сегодня речь о более-менее серьезном перевооружении Сухопутных войск не приходится. Но модернизация существующих образцов — путь, уже давно зарекомендовавший себя во всем мире. В большинстве стран боевая техника проходит от двух до трех модернизаций, прежде чем заменяется на новые образцы. Взять, к примеру, стоящий более 40 лет на вооружении армий НАТО американский бронетранспортер М-113. Его модернизировали почти шесть раз. А общее количество его модификаций перевалило за 20. Практически только стальная коробка и двигатель остались без изменения. Все остальное — от вооружения, средств связи и пожаротушения до активной брони и средств спутниковой навигации — неоднократно модернизировалось.

В нашей же армии модернизация целиком и полностью ложится на плечи самих боевых подразделений. И находчивые пехотинцы навешивают на борта бэтээров и БМП ящики с боеприпасами, мешки с песком и рулоны сетки "рабицы". Раскладывают по броне тубусы с одноразовыми гранатометами и огнеметами, оборудуют места для стрелков и кормовых пулеметчиков.

Сегодня больше нельзя рассматривать боевую машину пехоты как просто средство огневой поддержки или передвижения. Это слишком узкий и устаревший взгляд. Сегодняшняя БМП должна стать единым комплексом, совмещающим в себе целый ряд функций. Транспорта, огневой поддержки, защиты, разведки, связи, навигации и маскировки. Принцип "всего по чуть-чуть", который был оправдан тридцать лет назад, когда СССР готовился к третьей мировой войне, где потери боевой техники измерялись бы десятками тысяч, сегодня, в ходе локальных войн, служит нам дурную службу.

"Начинка" наших БМП, БТР не просто устаревшая, а убогая. Радиостанции 60-х годов, примитивные оптические прицелы, устаревшие приборы ночного видения, полное отсутствие каких-либо современных средств разведки и навигации, примитивная допотопная маскировка. Все это и делает ее на поле боя легкой добычей противника.

НЕ ЧИСЛОМ, А УМЕНИЕМ!

Что сегодня является основной боевой единицей на поле боя? Опыт последних локальных войн показывает, что это рота — батальон. Именно эти боевые единицы решают большинство тактических задач. И значит, именно здесь необходимо сосредоточить основные средства вооруженной борьбы. Но в наших Сухопутных войсках рота — батальон это наименее автономные, наиболее ограниченные в возможностях и наиболее унитарные по составу подразделения. Командир батальона не имеет ни собственной артиллерии (кроме минометной батареи), ни собственной разведки, ни собственных танков, ни инженерно-саперных подразделений. Все это, в лучшем случае, может придаваться батальону "сверху" и как минимум "хромает" отсутствием слаженности с батальоном.

Поэтому уже вторую войну полки, являющиеся сегодня основными нашими самостоятельными боевыми единицами, вынуждены формировать в своем составе некие "сводные" отряды или батальоны, которые представляют собой все те же стрелковые батальоны, усиленные артиллерией, разведкой, инженерно-саперными подразделениями, тыловыми структурами и управлением полкового звена и наделенные максимальной автономностью. Обычно численность такой группировки достигает 800 — 1000 бойцов. Остальные же подразделения полка становятся как бы "тылом", который осуществляет снабжение воюющей группировки, пополнение ее людьми и местом отдыха заменившихся.

Но такая "реструктуризация" полков не проходит бесследно. Воюющая группировка изматывается, расходуется ресурс техники, вооружения. А в "обеспечивающей" группировке почти нет возможности наладить нормальную боевую учебу и службу, так как большинство подразделений разукомплектовано. И происходит быстрая деградация этих группировок.