Газета Завтра 420 (51 2001)

Анатолий Салуцкий СЛЕПОЙ ГЛУХИМ ДОРОГУ КАЖЕТ... (Ципко и Павловский — близнецы-братьЯ?)

Итак, дискуссия в "Литературной газете" под рубрикой "Десять лет, которые потрясли..." открылась и завершилась развернутыми статьями Александра Ципко, которые, по-Достоевскому, приходится характеризовать не иначе, как "бесчинство свободного ума". Казалось бы, прав автор, по существу прав, живописуя ужасы шоковой демократии, разрушительно-воровской азарт либеральной элиты и называя ельцинские реформы "элементарной бытовой уголовщиной". Однако уже начальная статья вызвала недоумение по части ее замысла и адресата. Возник естественный вопрос о целях, заботящих известного политолога: действительно ли он страдает о российских судьбах, или же в глубокой обиде на то, что его отчислили из либеральной команды, — просто сводит счеты с былыми единомышленниками?

Исчерпывающий ответ на этот вопрос дала завершающая статья под заголовком "Страха глухих". Из нее отчетливо явствует: увы, Александр Ципко не о российском процветании печется, а именно сводит счеты с "бывшими несогласными", к которым, как выясняется из текста, он и обращался изначально. Эти "бывшие несогласные" — та самая, с "неизмеренностью и примитивизмом мотивов" либеральная элита, которая исключила Ципко из своих рядов за излишнее вольнодумство. Именно к ее чувству самосохранения сегодня заботливо взывает еще не возвратившийся блудный сын. Только к ним, к "моим оппонентам из либерального лагеря", обращается автор. Хотя в преамбуле, написанной главным редактором Ю. Поляковым, речь идет о "возобновлении плодотворного диалога между представителями порой взаимоисключающих направлений, которые десятилетиями не встречались на газетных страницах, не спорили, опровергая аргументы друг друга".

Газета действительно публиковала разнополярные мнения. Однако все смазал, все испортил именно Ципко, который, бесчинствуя, свел разговор исключительно к спору либералов меж собою. И тем самым не только выхолостил газетную дискуссию, не только серьезно исказил общую картину перестрочено-реформистских лет, но и попытался подменить сегодняшние общественно-политические реалии.

Правда, сам Ципко, скорее всего, даже не понимает, не осознает, что полностью, по-Фрейду, зациклен на полемике, на сведении счетов с былыми сотоварищами, а потому — при серьезных расхождениях с ними в оценке ельцинского десятилетия — игнорирует фундаментальный вопрос о корнях либерального террора. Чисто фрейдистским феноменом выглядит и то, что Ципко, вежливо не соглашаясь по частностям, дважды отбивает поклоны своему бывшему партийному шефу и патрону Александру Яковлеву, вольно или невольно смахивая с его имени пыль забвения. Впрочем, это частности. Важнее та суть, которую исподволь, не нарочито — намеренно или в ослеплении от обиды — втолковывает обществу Александр Ципко.

Что же в действительности кроется за его умозрениями, за его разоблачениями ельцинского либерального оголтения?

Прежде чем ответить на этот вопрос, позволю себе коснуться той части его статьи, которую не могу назвать иначе, как полностью ложной и даже позорной для честного политолога, претендующего на участие в формировании общественного мнения.

"Рискну утверждать, что перестроечная горбачевская власть была более терпима к инакомыслию, чем нынешняя", — пишет Ципко. И в качестве примера приводит собственный опыт: "В советские времена я, легальный антимарксист, работал в ЦК КПСС, и никто, кстати, не преследовал меня за мои убеждения. Более того (это уже было в конце перестройки) меня попросили прочитать лекцию об основных ошибках Карла Маркса перед партийным аппаратом". Ципко, конечно, скромничает, он мог бы напомнить еще и о том, что, работая в ЦК, был делегирован в США, и именно там корреспондент советского телевидения взял у "легального антимарксиста" из ЦК КПСС интервью, показанное по первой программе.

Странное дело, почему-то марксистов ципковского ранга в те позднеперестроечные годы не только не командировали в Америку, но и не выпускали на телеэкран. А вот Александра Сергеевича — пожалуйста... Но куда серьезнее в этом отношении история другого цековца, проливающая истинный свет на горбачевско-яковлевскую "терпимость к инакомыслию".

В тот же период в социально-экономическом отделе ЦК работал инструктором Дмитрий Барабашов, который баллотировался в народные депутаты РСФСР от патриотических сил. И что же? Отвечая на вопросы "Советской России", Барабашов говорил: "После моих выступлений в трудовых коллективах со мной несколько раз беседовал один из руководителей отдела и вежливо, но достаточно твердо, дал понять, что в моих услугах в отделе больше не будут нуждаться". И верно, после выборов Барабашова за пять (!) дней вышвырнули из аппарата ЦК.