Мы как-то привыкли к лозунгу о равноправии всех народов, о необходимости предоставления всем нациям равных возможностей развития, в том числе и в языковой сфере, однако именно здесь реальные возможности разных народов оказываются не равны. Более того, именно в языковой сфере они никогда и не будут равны, а поэтому для большинства народов Земли степень их доступа к мировой культуре во всех ее проявлениях определялась, определяется и будет определяться степенью их двуязычия. То есть вхождением в сферу действия того или иного "мирового языка". Интересно, что в Индии, например, националисты сохранили английский язык в качестве государственного после обретения независимости. Что это: необходимый этап двуязычия на период трансляции мировой культуры, или признание собственной неспособности выйти на необходимый уровень? Пока похоже на второе. То же самое можно сказать об Израиле, где иврит так и остается местным наречием при полном двуязычии (или даже триязычии) еврейской интеллигенции.
В свое время роль мировых языков-аккумуляторов исполняли древнегреческий, латинский, арабский… То есть статус мирового языка не вечен, он поддерживается непрерывными культурно-историческими усилиями народа-носителя. И отказ от таких усилий является важнейшим свидетельством народного неблагополучия.
Уже в конце 60-х-начале 70-х годов стало очевидным, что взрывной рост информационных технологий все хуже аккумулируется и осваивается советской моделью общества, что уже отмечалось выше. С созданием персональных компьютеров, ростом доли идеального производства в экономике и распространением "мировой паутины" Интернета, в основном англоязычного, мы оказались вынуждены практически вернуться к "допетровской" ситуации. Она дополнительно усугубляется как отсутствием централизованного планирования и финансирования в этой области, так и весьма неблагоприятными тенденциями по сокращению ареала русского языка. Вымирание русского народа уже к 2050 году может подвести нас к критической черте в 50 млн. человек. Вдобавок мы утрачиваем языковый потенциал в бывших республиках СССР.
Вытеснение в них русского языка под националистическими лозунгами направлено, по сути, не столько против русскоязычного населения этих стран, но главным образом против самих "коренных" этносов, их населяющих. Ведь двуязычие является для них объективной потребностью, и даже оставляя в стороне проблему усвоения мировой культуры, эти этносы все равно будут нуждаться в двуязычии и для бизнеса, и для эксплуатации технических устройств, включая оборонные нужды.
Переход на английский язык в качестве языка-аккумулятора мировой культуры даже на балтийском побережье направлен на закрытие доступа широких масс к хранилищам мировой культуры: ведь овладение английским языком не может осуществляться в столь же демократичных формах, как некогда русским. Оно требует и дополнительных занятий с квалифицированными преподавателями, и обучения в англоязычных странах или достаточно частого погружения в языковую среду в ходе посещения соответствующих стран. Все это оказывается доступным лишь при определенном и достаточно высоком уровне дохода, а потому будет закрыто для подавляющей части населения этих стран. Собственно, и здесь проблема, трактуемая как проблема национальная, является проблемой классовой. И, наверное, новые хозяева бывших советских республик это прекрасно понимают, преследуя под националистическими лозунгами цель снижения интеллектуального уровня своего населения хотя бы до среднестатистического уровня "потребительского плебса" так называемых "цивилизованных" стран. В самой России сегодня та же цель достигается путем глубокой интеллектуальной деградации телевидения, кинематографа, литературы, пресловутыми "реформами" русского языка и отечественной системы образования.
Я очень хорошо знаю, что не в моих силах дать какие-то единственно правильные и всеобъемлющие решения названных проблем. Но зато в моих силах эти проблемы поставить и назвать. "Тихая война" идет не только против России как государства. "Тихая война" идет не только против русского народа. "Тихая война" идет и против нашего великого русского языка. Война на уничтожение. И делать вид, что ничего не происходит,— значит, заранее обрекать себя на безусловное поражение в этой войне.
Юрий МИРОНОВ
ВЕРТОЛЕТ
Александр Ефремов
22 апреля 2002 0
ВЕРТОЛЕТ