Читаем Газета Завтра 987 (44 2012) полностью

О развитии. Никто открыто не призывает к регрессу, к деградации, но именно эти явления мы наблюдаем в реальной жизни. Почему так происходит? Почему сменяющие друг друга подходы: "перестройка", "ускорение", "демократизация", "либерализация", "модернизация" и т.д. — не приводят ни к реальным достижениям в экономике, ни к росту культуры, ни к совершенствованию государственного устройства? Неужели это всегда чей-то злой умысел, чьи-то сокрытые от нас намерения? Или же, наряду с этой возможностью, присутствует и ошибочное представление о развитии и "прогрессе"? 

Люди в большинстве своем уверены, что смысл и содержание процесса, обозначаемого словом "развитие", и так понятен, причем понимается всеми одинаково. Это трагическое заблуждение приводит к тому, что огромные массы вовлекаются в губительные для них же действия, не отдавая отчета в том, что роют себе могилу, а не возводят фундамент будущего благополучия.

Пагубное влияние на представление о развитии оказывают сменяющие друг друга идеологические и связанные с ними социально-экономические модели. Всё время происходят изменения смысла и целей перемен: то наиважнейшим делом объявляются "права человека", то "освобождение от" (помещиков и капиталистов, русских, евреев, коммунистов, Путина и т.д.), то "заполнение прилавков", то деньги, то верность идеалам марксизма-ленинизма, то избавление от религиозного дурмана, то укрепление традиционных религиозных институтов... Вместо целей, опирающихся на целостное понимание явления развития, общество бросается из стороны в сторону, одурманенное очередным ситуативным лозунгом. 

При этом применяемые на практике социально-экономические модели не учитывают изменения в ценностном ядре народа, не отслеживают: чем в своей ментальной и духовно-нравственной сфере народ платит, скажем, за "удвоение ВВП". Ясно, что опираться на количественные критерии легче и удобнее. Куда сложнее исходить из стремления "стать честнее и добрее", "стать счастливее", "сохранить духовные ценности и национальную культуру" и т.п. Подобные цели хотя бы частично могут ставить перед собой лишь немногие социальные институты: церкви, политические партии, опирающиеся на идеологию и долгосрочную стратегию, наконец, семья. Такому сложному и неоднородному обществу, как наше, необходим высший "системный интегратор", нечто вроде жреческой касты, которой ведомы "высшие цели и ценности". Сегодня такого органа у нас нет. Сможет ли выполнить или хотя бы определить его функции Изборский клуб?

— А какое мне дело до вашего "ценностного ядра"? — спросит некий Социал Дарвинистович, озабоченный ростом количества денег, стремлением к комфорту и тотальным правам человека. — Я хочу жить хорошо, могу этого достичь и буду это делать. Можете — присоединяйтесь, поборемся, не можете — отойдите в сторону и ждите пробуждения моего к вам социального сострадания. И не мешайте, а то я буду вынужден включить естественный отбор.

Есть такие люди, есть и создаваемая тем самым проблема. И как нам — обществу в целом — с этой проблемой поступать? Выявлять "социал-дарвинистов" и, как прокаженных, изолировать их от общества, или высылать их из страны как враждебный элемент? Или же дать им возможность реализовывать — на благо обществу — свои таланты, свою энергию, но под надежным общественным контролем? 

Есть и еще один вопрос. Если я лично и члены моей семьи растут и развиваются; а государство, страна, народ, внутри которых мы пребываем, деградируют, загнивают, поглощаются, исчезают, — на что тратить силы и энергию: на спасение гибнущей страны или на продолжение личного роста и развития, на адаптацию к изменяющимся условиям? Что "выше" и "ценнее": личность и семья или народ и страна? 

Жизненно важно навести порядок в этом хаосе, который представляет собой облако смыслов и бессмыслий вокруг концепции "развития", выработать фундаментальные критерии общественного развития своей страны и народа на современном этапе и в длительной, вековой перспективе. По плечу ли эта задача Изборскому клубу, где — впервые в новейшей истории России — могут соединиться ум и сердце?

Развитие и экономика. Вот простой признак того, что экономика "правильная": выгодно производить долгоживущие качественные изделия. Если правила экономической жизни (экономическая парадигма) не позволяют существовать такому подходу и такому производству, значит, парадигма ошибочна и от нее надо отказаться.

Перейти на страницу:

Все книги серии Завтра (газета)

Похожие книги

Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное