Газлайтер. Том 19 (СИ)

Заместитель подозвал ближайшего гомункула-монаха и приказал ему отпереть зал, запертый на генокод монахов, бросив короткий приказ:

— Беги, открывай. Пусть химеры выйдут.

Он сам понимает, что задерживать противника бессмысленно. Шум становится всё громче, и заместитель, не раздумывая, прыгает в окно, приземляясь прямо на спину своего ездового белого медведя, уверенный, что тот поможет выбраться.

— Вперёд! — кричит заместитель, но медведь даже не шелохнулся. Вместо этого зверь, дернув спиной, равнодушно сбрасывает его на снег. Озадаченный, заместитель поднимается, бросая потрясённый взгляд на животное. Оно, словно не замечая своего наездника, внезапно поднимает голову и уставляется куда-то за его спину.

Заместитель медленно оборачивается — и замирает. Перед ним стоит маг в каменном доспехе, а рядом — телепат, старик с белесыми глазами.

Старик усмехается:

— Ты был прав, Филинов. Белые медведи на Южном полюсе! Офигеть! Хорошо, что мы так ловко захватили сознания всех этих зверушек.

Заместитель замирает. Затем, словно решив пойти ва-банк, активирует геномантию. Его тело начинает стремительно увеличиваться в размерах, мускулы наливаются мощью, превращая его в уродливого гиганта с раздутыми конечностями.

Названный Филиновым, оставаясь невозмутимым, оборачиваюсь к медведю и спокойно говорю:

— Миша, поработай.

Медведь издаёт низкий рык, поднимается на задние лапы и с силой прихлопывает бывшего наездника как комара. Одного удара достаточно — распухший гигант лопается, словно перезревший пузырь. Брызги летят во все стороны, оседая на снегу яркими пятнами.

Фирсов, отряхивая воображаемую пыль с рукавов, фыркает:

— Чуть меня не обрызгало. Ты с такими командами осторожнее, Филинов.

Я киваю на ледяное крыльцо Обители:

— Иди вперёд, Мозгоед. Я догоню.

* * *

Фирсова не зря дали такой позывной. Вот он вроде, бывает. даже и хвалит, а словно мозги ест. Точно Мозгоед. С этими мыслями провожаю его взглядом, пока он уходит.

Как раз вовремя появляются пара тавров, которых я вызвал телепатически для своей охраны. Присаживаюсь на снег, расслабляюсь и погружаюсь в медитацию. Голова заместителя всмятку, но его сущность бесследно не исчезает. Тело раненого валяется неподалёку. Я, не мешкая, добавляю его сознание в Легион.

А, что там у него в голове на случай ЧП? Ага, химер решил выгулять по Обители. Этот ход был предусмотрен заранее. Я знал, что химеры будут выпущены, ещё до начала операции. Ну, и подготовился. Чтобы предотвратить лишние хлопоты со зверьем, я заранее передал Веер геномантский код поглощённого мной монаха. Пана вовремя запечатала зал, не позволив чудовищам вырваться наружу.

Химеры заперты, и мы с таврами и группой «Тибет» завершаем зачистку Восточной Обители.

Последние монахи сопротивляются отчаянно, с безумным фанатизмом, выкрикивая:

— Умрём за идею!

Они бросаются в бой, жертвуя собой ради странной веры. Но я не даю большинству исполнить их мечту. Убивать их на месте — не в моих интересах. Вместо этого я предпочитаю обезоруживать их, зачастую рубя руки или ноги. Такой подход оправдан стратегически: всех пленных я добавляю в Легион. Геномантов в моём распоряжении скоро будет больше, чем кого-то другого.

Вот смотрю я на обезумевших монахов, которые всерьёз верят, что имеют право захватить мой мир с помощью армии Демонов, и не испытываю ни малейшей жалости. Эти фанатики заслуживают вечности в моём разуме. Их добавление в Легион — практичное решение, а чувство жалости уходит на тысячный план.

Однако возникает новая проблема. Кто возглавит эту новую когорту геномантов? Нынешний трибун Аврал, бывший понтифик. явно не потянет. Гомункулы — существа хитрые, умелые, но при этом коварные, с которыми нельзя расслабляться.

Кого же назначить трибуном? Вопрос остаётся открытым.

Спустя некоторое время гвардейцы докладывают: вдали за Обителью заметили фигуру на белом медведе. Это явно кто-то из геномантов. Скорее всего, сам настоятель Восточной Обители. Возвращался издалека, возможно, с командного поста, а теперь, увидев, что обитель захвачена, пытается сбежать.

Я недолго размышляю. Настоятель не должен уйти. Призываю через портал, ведущий в Невинск, Золотого. Из межмирового разрыва появляется даркон и сразу осматривается, пытаясь найти, где бы ему развернуться. В узкие коридоры он явно не пролезет.

— Чего уставился? — бросаю, запрыгивая ему на спину. — Сожги стену и полетели!

Дракон издаёт низкий рык, не торопясь, выбирает стену потоньше и выпускает мощный поток огня. Ледяная преграда мгновенно плавится, оставляя широкий пролом, через который дракон устремляется наружу. Едва оказавшись на свободе, он сразу направляется в погоню за белым медведем с настоятелем на спине.

Я вцепляюсь в золотую чешую, наслаждаясь порывами морозного воздуха, пока под нами мелькают заснеженные просторы. Но вдруг слышу грохот, сопровождающийся странным треском, откуда-то позади.

— Что там у вас происходит? — спрашиваю мысле-речью у Светки.

Голос жены напряжён:

— Из подвала вылезла какая-то тварь. Огромная. Мы попытаемся справиться.