Где болит? Что интерн делал дальше

– Почему бы не отдать ее бездомным – как вон та девушка на улице? – сказал я.

– Это запрещено. Если они ее съедят, а потом заболеют, то могут подать на магазин в суд.

Не имело смысла возражать, что люди, у которых нет денег на стакан чая, вряд ли затеют судебную тяжбу, даже если (что еще менее вероятно) отравятся сахарными пальчиками. Ситуация выглядела настолько глупо, что в нее верилось с трудом: каких-то 5 минут назад я вполне мог взять с прилавка эти самые продукты, которые теперь почему-то считались негодными для продажи и употребления. Некоторые супермаркеты отправляют еду, у которой скоро истекает срок годности, в благотворительные организации, но большая ее часть летит в мусор. Я стоял в магазине и беспомощно наблюдал, как целые полки вполне подходящей для употребления выпечки высыпают в мусорный мешок, в то время как на улице сидит человек, который просит хоть что-нибудь поесть. Иногда не надо быть психиатром, чтобы понять, что мир сошел с ума.

Я вернулся в офис, где меня приветствовал целый строй улыбающихся лиц.

– Что такое? – с подозрением спросил я.

Все заулыбались еще шире.

– Он тут.

– Кто?

– Патрик. Сидит внизу. У него целая история, сейчас услышишь, дорогуша, – ответила Джой.

Вне себя от радости я бросился вниз по ступенькам и едва его не расцеловал. Ладно, на самом деле я просто пожал Патрику руку, а потом принялся ругать его за то, что он вчера не явился на встречу.

– Что с вами произошло? Мы тут все изволновались! – восклицал я.

Он уселся поудобнее и подробно мне все рассказал. Я никак не думал, что Патрик, бывший заключенный, одинокий и никем не любимый, вернет мне веру в людей. Но ему это удалось.

После нашей первой встречи он вышел из офиса Проекта и пошел по улице в поисках приюта, о котором мы с ним говорили. Однако кое-чего я про него не знал, а Патрик постыдился мне об этом сообщить. Он не умел читать. Адрес, наши указания на листке, дорожные знаки – все они ничего для него не значили, и вскоре, бродя по округе, он совсем заблудился. Вроде бы он помнил название улицы, которое я ему прочитал, так что решил спросить кого-нибудь, как туда пройти. Однако там приюта не оказалось, и Патрик подумал, что улиц с таким названием может быть несколько. Он полез в карман и понял, что потерял листок, который я ему дал, так что не мог связаться с нами и попросить о помощи. Он решил вернуться назад, но заблудился еще сильнее. Почти 4 часа он проплутал по городу. Становилось все холоднее, начинало темнеть. Напуганный и одинокий Патрик не знал, что теперь делать.

В этот момент он встретил миссис Кларенс. Она шла мимо, и он обратился к ней, объяснил, что заблудился, и спросил, не знает ли она, где находится приют. И тут случилось чудо. Стоя посреди улицы, нагруженная покупками, она выслушала его. Потом объяснила, что единственная улица с таким же названием находится в другом конце города, очень далеко. И, проявив небывалое сострадание, пригласила его переночевать у нее дома.

Патрик рассказывал мне это доверчивым тоном, улыбаясь во весь рот; я подумал, что он, видимо, впервые встретился с искренней добротой в свой адрес. Он пошел к миссис Кларенс домой, и они поужинали втроем с ней и ее мужем. Супруги не расспрашивали его о прошлой жизни, только о планах на будущее. Он так устал, что заснул сразу после еды. На следующее утро, когда он спустился вниз, его уже ждал завтрак. Миссис Кларенс пожарила ему яичницу, а потом рассказала, что они с мужем сделали кое-какие звонки. Она переговорила с прихожанами церкви, которую сама посещала, и те согласились помочь. Викарий сказал, что Патрик может ночевать в часовне, пока на улице мороз, а платить за это будет, выполняя подсобную работу по хозяйству. Миссис Кларенс подарила ему пальто своего мужа, теплые перчатки и шарф, а потом отвезла в церковь. Там он познакомился с викарием и с человеком, занимавшимся цветами, они ласково с ним поговорили и даже угостили чаем. В ту ночь он спал в ризнице.

На следующее утро миссис Кларенс пришла его навестить. Она отыскала адрес «Проекта Феникс» и сказала, что ему следует пойти и сообщить мне и всем остальным, что с ним все в порядке. Она дала ему денег на автобус, показала, куда ехать, и вот он явился. В ту ночь Патрик вернулся в церковь и оставался в ней еще несколько недель. Прихожане в каком-то смысле его усыновили: вскоре я узнал, что один из них взялся учить его читать, а еще кто-то подыскал ему работу помощника в овощной лавке.

В Послании к Евреям есть замечательные строки: «Страннолюбия не забывайте, ибо через него некоторые, не зная, оказали гостеприимство Ангелам». Пускай Патрик не был ангелом – это я знал точно, – но миссис Кларенс верила в людей. Она не знала его, но все равно дала ему шанс. Возможно, ее поступок был глупым и наивным и мог привести к совсем другому исходу, и тогда это стало бы историей про то, что никому нельзя доверять, а когда тебя просят о помощи, лучше просто пройти мимо.