Где обитают дикие леди

На этом мы снова расстались. Это расставание, пожалуй, удалось лучше, чем прошлое. Тогда я была на пороге смерти, а потом и вовсе умерла. Так что со всей этой заботой обо мне, горечью от утраты и всем прочим мужу пришлось очень тяжело. Сейчас я понимаю, что тогда нас обоих просто раздавило горем. Последние дни совсем не задались.

Как бы то ни было, с тех пор я хожу с бритой головой. За прошедшие века я повидала немало модных тенденций. Но будущее, как по мне, за ультракороткими стрижками. Сейчас в мире полно женщин, которые как и я, ходят с пирсингом в ушах, в рваных футболках и черных джинсах, с ярко-красной помадой и жирно обведенными глазами. Они наконец-то нашли свой стиль. Но почему так нельзя было раньше? Вот этого я понять не могу.

Современность нравится мне и в плане культуры. Наверное, правильно будет сказать «поп-культуры». Во всяком случае, мне она нравится. Я заметила, что стала слушать огромное количество музыки и часто смотреть кино. В этом году у меня нашелся повод для гордости: Фуриоза из фильма «Безумный Макс: Дорога ярости» носила такую же стрижку, как и я. Я так порадовалась, что в конце концов сходила на этот фильм аж четырежды! Я появлялась в проходах, занимала свободные кресла по всему зрительному залу – и переживала за Фуриозу и ее приключения, таская у ничего не подозревающих, увлеченных просмотром зрителей карамельный попкорн и прихлебывая колу из их стаканчиков. Фильм оказался просто пушка.

Моя жена, кажется, так здорово проводит время на том свете, что я так толком и не смог с ней пообщаться.

Это я про свою первую жену. При жизни она не отличалась крепким здоровьем и вскоре после нашей свадьбы скончалась. На самом деле, будучи мертва, она живет более полной жизнью, чем когда она была жива!

Сейчас мы оба работаем в одной компании. Компания большая, так что жена, кажется, совершенно не замечает того факта, что я тоже здесь работаю. Время от времени я думаю: «Ну теперь-то она точно не могла меня не заметить». На днях мы чуть не столкнулись лбами в коридоре, но на ней были эти огромные наушники со звукоизоляцией и она прошла мимо, что-то напевая себе под нос. Не то чтобы она намеренно игнорировала меня. Теперь она стала кем-то вроде альтушки[32], поэтому не считает нужным ловить чужие взгляды и улыбаться каждому встречному. Я хочу уважать ее выбор. Самое главное для меня то, что у нее вроде бы все хорошо.

Теперь я понял, что она имела в виду, когда как-то давно, когда я еще сам был жив, явилась мне среди ночи, растолкала и флегматично заметила, что только на том свете наконец начала наслаждаться жизнью и желает мне того же на этом, после чего спешно исчезла. Тогда я решил, что это как-то суховато с ее стороны. Я хотел, чтобы она тосковала по мне веки вечные. Ну и запросы у меня. Мало мне было того, что новая жена в это же самое время лежала со мной в одной постели.

Она работает в одном из секретных подразделений нашей компании, и ее должность овеяна тайной. Моя же, напротив, состоит в обычной административной работе и рутинных проверках.

Никакими особыми талантами я не обладаю. После смерти я понял это особенно отчетливо. И о чем я только думал, пока был жив? Ко мне относились хорошо, потому что я мужчина. Так же относились ко всем мужчинам. Сразу после смерти первой супруги мне организовали новый брак и позаботились о том, чтобы у меня все было тип-топ. Я принимал это как должное – как ни неприятно это признавать, я вообще не задумывался о таких вещах. Не помню, что бы я особенно утруждался на работе. Нет, серьезно, о чем я вообще думал?

Нынешняя работа мне нравится. Может, дело в контрасте с тем бессмысленным существованием, которое я вел при жизни, но у меня есть постоянные задачи, которые требуют настойчивости и внимания. Все это мне в новинку и даже в радость. Я всегда хотел работать по-настоящему. Нет, правда. Я хотел работать.

Мертвых и живых среди сотрудников у нас примерно поровну. Есть еще те, кто занимает своего рода промежуточное положение. Большинство живых нас, мертвых, разумеется, не видят. Если бы видели – они бы искренне удивились тому, как на самом деле кишит людьми здание нашей компании.

С тех пор как я начал здесь работать, я стал задумываться о том, что после смерти люди становятся гораздо веселее. С моей первой женой так и вышло. Живой может откинуться в любой момент – и не может с этим не считаться. Смертность тела ограничивает человека. Более того, ему или ей приходится иметь дело с обществом, которое ограничивает еще больше. Мне искренне жаль людей. Я не хочу оправдываться, но в том, что при жизни я был пустым местом, сыграло свою роль и общество. Хотя в те времена, когда я жил, наверное, и слова-то такого не существовало – «общество».