Где папа?

– Больно надо, – надулась та. – Тоже мне, танцор диско нашёлся. Я тебя заставлю говорить тосты. И есть свадебный торт.

– И молочного поросёнка, – проговорила я сквозь слёзы.

Кажется, я проревела всю свадьбу.

Но меня никто не ругал.

Все решили, что я это от радости.

Цветочный магазин

А в мае замаячила дача. Хотя я была уверена, что в этом году нам будет не до неё.

Не то чтобы это настоящая дача, так, крошечный домик без удобств. Зато есть место для грядок и клумб.

Мама обожает цветы. Особенно пахучие. Они с папой этот кусок земли в Щёлково специально для маминых посадок купили. Каждый год она засаживает его всякими пахучками, вроде душистого табака и ещё чего-то. И заставляет нас с папой нюхать их каждый вечер. Ещё она насажала туда всяких помидоров и тыкв. Помидоры она закатывает в банки, а тыквы мы срываем, везём домой (на поворотах они глухо перекатываются в багажнике) – и к Новому году они протухают у нас под кроватью. Потому что мы с папой ненавидим еду из тыквы. Потихоньку, пока мама работает, мы выносим тяжёлые тыквенные головы на помойку, а потом бежим домой, и нам немножко стыдно и радостно.

В общем, у мамы страсть к огороду, но мне показалось, что у этой страсти должен быть предел. Папа не с нами, Кьяра уехала, Андрюха тоже, Ирка вышла замуж и совсем не появляется, ну какие тут ещё могут быть тыквы и цветы?

Мерзкие пакетики

Оказалось – и тыквы и цветы могут быть.

Мама вернулась позже обычного. И вывалила на кухонный стол кучу пакетиков. На каждом была фотография цветов. Жёлтых, красных, да всяких. Ещё мама бережно вынула из сумки пакетик, в котором болталась невзрачная луковица. К пакетику тоже была прикреплена фотография какого-то супер-пупер цветка. И вот эта луковица меня вывела из себя.

– Ты что, собираешься всё это сажать? – спросила я.

– Ну, не сейчас, в мае, как поедем туда, – ответила она рассеянно, рассматривая пакетики. – Так, это надо в тени сажать…

– В ма-ае… – протянула я.

Я прямо взбесилась, если честно.

И как она себе представляет, что «мы туда поедем»?! Кто нас повезёт?

Не думаю, что Костя. Они с Иркой – модные персонажи. Выходные проводят на выставках, в кино. Да и хватило с него поездок к папе, по-моему, если говорить про семейный долг.

Дедушка так далеко нас отвезти не сможет, у него зрение слабое, ему тяжело.

Значит, останемся мы, такие чудесные огородники. Взяли тяпки-лейки-семена и потащились. Два часа на электричке в один конец. Прелесть.

И там попой кверху, под палящим солнцем, сначала – копать, потом – поливать. Вот так я и провёл лето.

Но самое ужасное – не это. Самое противное, что она думает обо всём этом, когда папа – ТАМ.

– Написано: удобрения нужны, – с неодобрением сказала мама, читая надпись на очередном пакетике. – С удобрением каждый может, а ты попробуй так, ручками, ручками!

Ирка точно отмажется. Скажет, ей надо варить Косте суп. Или готовиться к экзаменам. Ещё произнесёт так важно: «Госы», и мама, конечно, оставит её в покое.

А я буду по колено в грязи сажать какой-нибудь лук сорта «Красный барон» или кабачок «Красавец Кавказа».

Или цветочки. Которые я просто ненавижу.

Цветы, которые я ненавижу

Дедушка шутит, что на мне природа отыгрывается.

Я, правда, терпеть не могу цветы. Все. Абсолютно. И те, что на клумбах, и те, что в вазах, и те, что в парках, и те, что в горшках. Я не люблю их нюхать и делаю это только потому, что просит мама. А больше всего я не люблю, когда мне их дарят. Потому что сначала надо лезть за вазой, да не за любой, а за той, на которую мама укажет. А потом надо подрезать стебли под холодной водой, и она противно брызгается. Затем ты ставишь цветы в вазу, и оказывается, что пара стеблей подрезана недостаточно, и опять их надо доставать и подрезать. И если получится, что на этот раз они подрезаны чересчур, надо извлекать остальные и подрезать вровень с первыми.

Но самое ужасное, что им надо менять воду. А я всегда забываю это делать. И вода у них мутнеет, киснет, из вазы плохо пахнет, как у старикана изо рта. Со мной в лифте иногда едет такой старикашка с десятого этажа, на носу у него бородавка величиной с ухо, и он что-то рассказывает о своих жёнах и любовницах, которых у него были тысячи, и при этом у него пахнет изо рта скисшей водой из-под цветов…

И потом мама ворчит весь вечер, что я загубила такие прекрасные цветы, и никакая пятёрка по алгебре за полугодие моей вины не загладит.

За что мне любить цветы?!

Папина просьба

В общем, я не выдержала и применила запрещённый приём. Спряталась в комнате и написала папе эсэмэску. А когда он мне позвонил, то вывалила на него всё.

– Понимаешь, – захлёбывалась я, – она собирается огородничать! Сейчас!

– Ну, сейчас ещё апрель…

– Но она уже купила пакетики с семенами! И один с луковицей! Пап, она, как всегда, думает о цветах, а не о тебе.

– Пусть лучше о цветах…

– Па-ап… Но я-то… Я-то не хочу на дачу.

– Малыш, я знаю. Я тоже никогда не хотел. Но маме сейчас нужна помощь…

– …

– Потерпи, а?

Я молчала, борясь с собой.