Где собака зарыта

– Так что придется нам поработать над этим вместе, – сказал Берни. У Диско и Крэша приоткрылись рты, что обычно служило для нас хорошим знаком. Правда, я так отвлекся на вскоре обещанные «Слим Джимс», что не был слишком уверен в том, что именно происходит. Но я заметил одну интересную вещь: у Диско и Крэша отсутствовали некоторые задние зубы, и много. По какой-то причине это на пару секунд породило странное ощущение в моей собственной пасти. Жизнь все-таки удивительная штука.

– Поработать над этим вместе? – переспросил Крэш.

– Что это, черт возьми, вообще значит? – спросил Диско.

– Давай начнем с Клаусон-Уэллса, – сказал Берни.

– Этот город-призрак? Да он и яйца выеденного не стоит.

Яйца? Что было на уме у Диско? Может, он хотел попробовать яйца с «Джим Слимс»? Это наверняка было бы очень вкусно. Я любил яйца, ел их каждый день – Берни добавлял их в мой утренний корм. Это для шерсти, говорил Берни, но каким бы голодным я ни был, ем я всегда довольно аккуратно и никогда не пускаю на себя слюни, так что не понимаю, как между собой связаны яйца и моя шерсть.

– В Клаусон-Уэллсе мы с Четом на время расстались, – сказал Берни.

– И что?

– Так что мне было бы интересно узнать, когда вы, ребята, были там последний раз.

– Никогда, – сказал Диско. – Ни одного чертового раза.

– А где вы были ближе всего?

– К Клаусон-Уэллсу? – спросил Крэш. Берни кивнул.

Диско прищурил глаза, как делают некоторые люди, когда очень напряженно пытаются что-то вспомнить.

– Недалеко отсюда, у Ред-Батта, наверное.

Крэш ткнул его локтем в ребра.

– О чем, черт возьми, ты говоришь?

– О-ох, – сказал Диско. А потом, когда выпрямился, добавил: – Ред-Батт, ради всего святого! Место, где мы припарковали нашу чертову…

Диско увидел, что Крэш пристально на него смотрит, и зажал себе рот.

– Ред-Батт? – переспросил Берни. – Кажется, видел это место на карте.

– Не знаю ни о каких картах, – сказал Крэш. Диско, плотно сжав зубы, покачал головой.

– Изолированная скала, – сказал Берни, – Торчит себе в одиночестве посреди пустыни.

Да, мог представить его себе, как наяву: красная в лучах закатного солнца скала странной формы, а внизу – маленький алый отблеск.

– Насколько я помню, это примерно километрах в пятидесяти отсюда, – сказал Берни, поворачиваясь к Диско. – Чет вполне мог туда добраться.

Диско пожал плечами.

– В чем дело? – спросил Берни, делая к нему шаг. – Язык проглотил?

Что-что? Язык проглотил? Язык что, можно проглотить?

Я на всякий случай высунул язык подальше, надеясь, что со мной такое не произойдет. Один только вопрос: как это происходит? Его нужно засунуть очень глубоко внутрь или что?

– Без проблем, – сказал Берни. – У меня в машине есть отличная карта. Мы разберемся с этим в кратчайшие…

Он вдруг повернулся и посмотрел на шоссе. Приближалась машина – нет, пикап – слегка мерцая, как это иногда бывает в пустыне, и шум двигателя был уже довольно громким и отчетливым. И каким-то образом Берни заметил это первым! Нет, этот язык вконец меня запутал.

Мы все молча наблюдали за пикапом. Приближался он быстро: грязно-белого цвета, сначала он стремительно несся навстречу, затем медленнее, и наконец, остановился рядом с нами, поднимая клубы тяжелой пыли. Этот пикап показался мне знакомым. Дверь открылась, и из нее вышел крупный парень с длинными волосами и окладистой бородой. Его я тоже знал. Здоровяк был весь красный и выглядел так, будто очень сильно на что-то злился. Он подошел к Крэшу и Диско – казалось, вообще не заметив меня и Берни – и сказал:

– Твою мать! Где вы были, засранцы? Я хочу свои деньги назад. Сто семьдесят пять баксов, прямо сейчас, – он протянул руку.

Диско начал очень быстро качать головой.

– Нет? – сказал большой парень. – Ты говоришь мне «нет»?

Он был одет в футболку, и сквозь нее было отчетливо видно, как огромные мышцы на его руках начали подергиваться. Глаз у него тоже задергался – это я видел и раньше.

– Полегче, Турман, – сказал Крэш. – У нас гости.

Взгляд Крэша указал в сторону меня и Берни. Турман повернулся к нам, мельком оглядел Берни и уставился на меня. Его лицо стало еще краснее.

– Гребаный пес, – сказал он. Пока Берни разговаривал с Крэшем и Диско, он довольно часто улыбался, но только не сейчас.

Он повернулся к Турману.

– Его зовут Чет.

– А? – сказал Турман. – Теперь они его тебе пытаются продать? Ну что за лохотронщики.

– Остынь, Турман, – сказал Крэш. – Ты сейчас все испортишь.

– Никто не смеет говорить мне «остынь», – взревел Турман. Вдруг он нанес Крэшу сильный удар наотмашь. Я бы никогда не подумал, что Крэш способен был двигаться так быстро, но тут он меня удивил и рыбкой нырнул вниз, да так быстро, что я едва уловил его движение. Вот это выражение я понимаю. Рыбы действительно верткие, их так просто не поймаешь. Однажды я… Впрочем, это уже другая история.

Словом, Турман замахнулся. Крэш пригнулся. В результате огромный кулак угодил прямо в подбородок Диско. Тот упал на землю и неподвижно замер.

Турман надвигался на Крэша, тот пятился назад, но вскоре уперся в фургон. Бежать было некуда.

– Сто семьдесят пять баксов, или ты следующий, – сказал Турман.