Где-то там гиппопотам

– Каждый раз, дочитав страницу, Фредди принимался крутить глобус и сам себе давал клятву: «Вырасту – добуду этот алмаз и привезу Речную лошадь домой».

Став взрослым, он отправился в Африку, твердо веря, что у него все получится, и какое-то время мы ничего о нем не слышали. Мы по-прежнему жили и умирали в нашем деревянном улье. Танцы переходили по наследству новым поколениям, так что через восемь лет, когда Фредди вернулся, пчелы все о нем знали.

Конечно, он изменился: стал выше, звали его теперь капитан Гарнер-Ги, и все относились к нему с большим уважением – ведь он стал знаменитым исследователем и коллекционером. Речной лошади он так и не нашел, зато его изыскания привели к открытию множества других видов, и, когда он привез их домой, ученые пришли в восторг, ведь таких животных раньше никто не видел.

Животные были мертвыми – обычное дело для коллекций того времени. Шкуры хранились очень тщательно, и таксидермисты, руководствуясь детальными рисунками Фредди, смогли изготовить чучела в натуральную величину. Тебе может показаться жестоким такое обращение с редкими животными. Действительно, это ужасно. Но в те дни лишь очень богатые могли путешествовать по свету. Не было и возможности увидеть животных далеких стран в кино или по телевизору. Чучела помогали классифицировать животных со всех концов земли. Мы слышали, что собрания, подобные нашему, можно найти по всему миру, и их даже сейчас используют для научных изысканий.

Тем не менее в те давние дни капитан Фредди держал коллекцию у себя дома.

Со следующей партией груза прибыла и жена, но она, разумеется, была жива. Звали ее Пейшенс, что значит «терпение», и она на самом деле была терпелива. Большая удача для нас, ведь она стала пчеловодом.

Капитану с ней тоже повезло, и дом со временем заполнился детишками, а когда дети подросли, то все как один стали коллекционерами. Через пару десятилетий дом был набит до отказа.

Пейшенс, не жалуясь, терпела беспорядок вплоть до 1866 года, когда появился жираф. По правде сказать, это был не первый жираф, а восьмой – и очень крупный. К несчастью, когда его вносили в дом, он застрял в дверях – и ни туда ни сюда. А на чай как раз была приглашена тетя Миртл – впечатлительная дуреха. Она упала в обморок. Чтобы сдвинуть жирафа, пришлось использовать пилу. Чай был безнадежно испорчен. Вот тогда-то Пейшенс впервые потеряла терпение. А до этого – ни разу за все годы. Но в тот день она неожиданно заорала: