Где-то там гиппопотам

Со стуком захлопнулся багажник, заглушая окончание фразы. Через минуту послышался шум мотора и машина отъехала.

Ее машина?

Похоже на то.

Бен для верности подождал еще немножко и не высовывался из-под куста, пока не убедился, что поблизости никого нет.

Капли воды с листьев скатывались по рукаву куртки, в наступивших сумерках никого не было видно. Только дождь, и никого вокруг. Он торопливо вытащил велосипед из-под куста и покатил прочь. Изо всех сил крутя педали, он промчался мимо строительной площадки. Пусто. Все рабочие уже ушли домой, у ворот припаркована одна машина – бежевая. В салоне машины медленно угасал свет – значит, кто-то только что вышел. Бен уже почти добрался до моста. А что, если это машина Тары Лед? Получается, она проехала всего несколько сотен метров.

Странно.

Что же Пик ей велел сделать?

Бен притормозил на мосту и попытался разглядеть, нет ли кого на строительной площадке. Впрочем, кого увидишь в такой темноте? Но тут внизу мелькнул лучик фонарика. Он высветил женщину в светлом пальто, разошелся кругом по воде. Женщина стояла прямо на берегу рядом с двумя огромными ивами, последними оставшимися от маленькой рощи. Деревья клонились к воде, в сумерках видны были их черные стволы, перекрученные, безобразные. Деревья стояли у самого берега. Скоро их тоже спилят, наверно. Странно, что их до сих пор не тронули. Наверно, Тара Лед тоже об этом думает.

Он все стоял и наблюдал за ней, но постепенно та часть его мозга, где таился голод, принялась нашептывать, что если поторопиться, то можно успеть домой до мамы – вдруг она после собрания еще зайдет в магазин. Тара Лед говорила про завтрашний вечер. Ну ладно, он вернется в музей завтра днем и маму приведет, как Констанция просила. Может, тогда все само собой устроится? Может, завтра будет солнечный день, вот туман и рассеется. Ведьмы-то больше нет.

– Возьму с собой папин камень, – пробормотал он. – На всякий случай.

Глава 28. Старая история

Бен добрался до дома раньше мамы. Конечно, удача, но, когда он вошел в квартиру и зажег свет, ему стало страшно одиноко. Он нашел пакет имбирных пряников и включил телевизор. Так лучше: он еще успеет посмотреть свои любимые мультики про кота-детектива. Кот устраивал вокруг себя жуткую неразбериху, а сам в это время преспокойненько расследовал преступления. И никого вся эта суматоха не волновала, ни его, ни кого другого. Вот бы так в жизни! Зачем только мне понадобилось открывать эту бутылку! – подумал он, дожевывая пряник.

Он умял немало пряников до того как услышал, что мама входит в дом. Бен виновато вскочил и, прежде чем броситься в прихожую и обнять маму, успел поставить чайник на плиту.

– Приятно, когда тебя так тепло встречают, – мама улыбнулась, но улыбка вышла усталой. – Как день прошел?

– Нормально. А как собрание?

Мама сняла пальто. Чайник закипел, и Бен заварил чай. Он положил три оставшихся пряника на тарелку, чтобы мама не заметила, сколько он уже съел.

– Для меня чай? – обрадовалась мама.

По телевизору передавали прогноз погоды: сильный ливень, ветер, местами возможны паводки.

– Нехорошо, – кивнула на экран мама и взяла чашку. – Они как раз говорили о новой стройке у реки. Этот самый застройщик там был и отвечал на вопросы.

– Новая стройка? Строительная площадка Джулиана Пика?

– Думаю, что да, – буркнула мама. – А тебе это откуда известно?

– А он говорил, поднимется ли квартирная плата?

Мама хмуро прихлебывала чай.

– Нет, не говорил, нет… – она взяла пряник с тарелки, так что и Бен взял один. – Но он был просто невыносим. Не ответил ни на один прямой вопрос и явно мечтал поскорее уйти. Ужасный грубиян. Все время смотрел на свой мобильник, пока другие выступали. Потом сказал, что у него только что появился другой проект и он будет им заниматься в ближайшем будущем. Не доверяю я ему ни капельки, но, похоже, ничего нового с нами прямо сейчас не произойдет.

– Могу поспорить, что этот его новый проект – музей!

– Давай сейчас не будем об этом. Слушай, мне еще на пару писем надо ответить. Поговорим попозже.

– А что на ужин?

– Бен, дорогой, ничего, если снова яйца? Я свежий хлеб купила, и джем еще остался.

– Только не яйца!

– Почему? – удивилась мама. – Ну, у нас еще есть рыбные палочки. Но ты же их не очень любишь.

– Сегодня люблю.

Но она уже поднималась наверх.

Бен вздохнул и принялся за домашние задания. На тарелке оставался еще один пряник. Бен как раз раздумывал о том, как одиноко этому бедному прянику.

– Бен, поднимись немедленно! – голос у мамы был странный.

Он взлетел по ступеням.

– Что случилось?

В таком гневе он ее еще не видел. На экране было его поддельное письмо!

– Ой!

– Объясни мне, что это все значит!

– Прости, мамочка, я просто должен был… я…

– Прости, мамочка? Это непростительное поведение! Бен, я всегда тебе доверяла! Как ты мог…

– Я должен был… Музей только днем открыт.

– Должен был? О чем это ты, Бен? Ты ничего не должен. Это не оправдание – ни для подделки писем, ни для прогулов.

Теперь он тоже кричал: