Gears of War #5. “Глыба”

Адам выдвинул нижний ящик одного из шкафов с документами. В нём лежал передатчик с намотанными на него проводами, куда больше смахивавший на старый фен для волос, подключённый к коробке с сигарами, нежели на прибор для связи. Саранча всегда хорошо умела перерабатывать технологии людей на свой лад, а теперь вот уже и собственные наработки делать стала, причём, чаще всего используя живых существ. Элейн была бы поражена тому, насколько ловко черви превращали другие виды в живое оружие ради своих военных нужд. Возможно, перед своей смертью она даже мельком успела их увидеть. Адам почти что надеялся на то, что в последний момент перед гибелью она узнала нечто новое и совершила открытие, ради которого и жила.

“У них ведь такая же цивилизация, как и у нас. Сами всего добились. Конечно, они нам враги, но нельзя отрицать всех их достижений и успехов”.

Адам подкинул передатчик на ладони и сдул с него пыль, понимая, что уже слишком поздно. Не будет конца этой войне, не будет перемирия. Даже само человечество разделилось пополам. Правительство КОГ, совершившее непростительное зло, выступило против непрощённых “бродяг”. От залпов из “Молота” людей погибло не меньше, чем от рук Саранча.

“А то и больше. Вот тебе и медаль за службу на благо человечества. Эту ошибку тоже придётся искупить”.

Поставив передатчик на стол, Адам запитал его от розетки. Он твёрдо решил попробовать ещё раз, ведь как знать, что из этого выйдет? Чувство вины профессора с каждым днём лишь усугублялось из-за невозможности рассказать обо всех своих тайных исследованиях. Хуже от этого уже точно не станет.

Адам сверлил приёмник взглядом целую минуту, прежде чем включить тумблер. Комната вдруг наполнилась тихим жужжанием электроприбора, который не включали уже долгие годы. Вероятно, второго приёмника, который использовала Саранча, уже и не осталось.

— «Мирра?» — позвал профессор в микрофон, хотя ему было тяжело просто произнести это имя. Внутренности передатчика продолжали жужжать, говоря о том, что прибор всё ещё работает. — «Мирра, это Адам Феникс. Нам надо поговорить».

Читая цитаты великих правителей, которые они произносили в поворотные моменты истории, Адам всегда удивлялся тому, как же им удавалось так верно подобрать слова. У них на каждый случай имелась фраза, врезавшаяся в память своей безупречностью. Но теперь профессор понял, что все эти политики никакого отношения к собственным цитатам не имели. Их либо заранее сочиняли для речей, либо уже после произнесения их по-своему переписывали эксперты по пропаганде. Сами же правители, лишённые всяческого воображения, произносили абсолютно незамысловатые фразы, которые совершенно не годились для учебников истории.

— «Светящиеся вас уничтожат, Мирра», — сказал он. — «Я знаю, что тебе не по силам самой найти средство против них, это и так понятно. Значит, мы нужны тебе. Тебе нужна КОГ. Остановись, ещё не поздно».

Адам некоторое время не сводил глаз с динамика, слушая тихое шипение помех в эфире. Он мог поклясться, что в какой-то момент услышал негромкий щелчок из приёмника. Но это могло быть что угодно, и профессор почувствовал себя глупцом из-за собственного убеждения в том, что кто-то ещё будет слушать эту частоту после стольких лет молчания.

Профессор запер помещение лаборатории, положил портфель в сейф и, забрав из шкафа отчёты о вскрытии, вызвал по телефону служебный автомобиль, чтобы поехать на работу. По коридору эхом разносилось громкое тиканье высоких напольных часов, напоминавшее гулкое сердцебиение. Порой даже неодушевлённые предметы могли быть куда красноречивее любого политика.

УПРАВЛЕНИЕ ОБОРОННЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ КОГ, ДЖАСИНТО.

Говорят, племена, жившие на далёких Южных островах, боялись попадать на фотографии, потому что верили, что те воруют душу. Нэвил никогда не высмеивал эти убеждения. Даже наоборот — он их понимал.