Gears of War #5. “Глыба”

Иногда он совершенно спокойно смотрел на фотографии Эмиля, но порой ему становилось невыносимо больно, несмотря на то, что минуло уже пять лет. Большую часть времени рамка с фотографией Эмиля лежала лицевой стороной вниз на потрёпанной служебной брошюре о пенсионном фонде Управление оборонных исследований, канувшим в лету вместе с остальной экономикой Тируса. Почувствовав, что сегодня ему хватит сил смотреть на фотографию, Нэвил поднял рамку и поставил справа от экрана своего компьютера. На снимке широко улыбавшийся верзила Эмиль был запечатлён в форме полка графа Толлена, излучая гордость и преданность делу. Нэвил стоял рядом в деловом костюме с довольно жалким видом. На снимке виднелась надпись: “Моему младшему брату, которому достался ум”. Казалось, что их сфотографировал во время вручения медалей, будто бы в центре событий находился сам Эмиль. Но на самом деле снимок сделали в тот день, когда Нэвил получил докторскую степень, одевшись по такому случаю в весьма простенький костюм, который последний раз был на нём на похоронах отца. В Тирусе уже тогда было не найти такую роскошь, как академическая мантия. Мероприятие это называлось “капюшонная церемония”, и Эмиля это крайне позабавило, ведь, по его словам, это звучало, как будто брата в банду какую-то принимают.

Нэвил с радостью отдал бы свою докторскую степень, да и все остальные никому на хуй не нужные бумажки с признанием его гениальности за шанс отправиться служить тогда вместе с Эмилем. Сейчас уже нехватка солдат стала столь тяжёлой, что призвали бы и Нэвила, но его сочли слишком важным кадром для работы в тылу.

“Сижу тут на жопе ровно в безопасности. Прости меня, Эмиль”.

Мама, как обычно, даже не потрудилась прийти на церемонию. Нэвил счёл, что это и к лучшему. Откинувшись на спинку кресла, он попытался сосредоточиться на мыслях о том, сколько же энергии потребуется лазерному генератору “Молота”, размещённому на земле, но Эмиль никак не выходил у него из головы. Они ведь столько ещё могли бы сделать…

Из-за двери послышался грохот тележки с закусками. Дрожа и позвякивая, та остановилась в конце коридора. Людей в здании осталось немного, и в воцарившейся тишине оставшимся сотрудникам столовой во время своих обходов уже не приходилось громко выкрикивать, что развозят чай. Некоторые обыденные вещи никуда не исчезли даже с приходом червей. Без этого никак, ведь надо было задать мотив для нового для, чтобы напомнить всем вокруг, что надо жить дальше, и что однажды мир может вернуться к нормальной жизни.

“К какой ещё нормальной жизни? Новости глянь, всё понятно станет”.

Телевизор, который в последнее время никто не выключал, стоял на высоком шкафу для документов напротив стола Адама, будучи настроенным на один и тот же новостной канал. Впрочем, кроме него на всей территории Тируса никаких других каналов не осталось. Нэвил, поколебавшись некоторое время, не пройтись ли ему к тележке за чашкой кофе, решил, что посмотреть новости сейчас для него куда важнее. На экране показывали видеозапись, сделанную из вертолёта во время вылета на разведку. Располагавшийся в южной части плоскогорья Эфиры национальный парк, безмятежные пейзажи которого Нэвил неоднократно видел на почтовых открытках, по-прежнему замечательно выглядел. Но всё это резко изменилось в тот момент, когда вертолёт, с которого велась съёмка, изменил курс, и в кадре появились столбы дыма среди руин зданий, показывавших, как далеко продвинулась Саранча. Правительство КОГ вряд ли можно было обвинить в том, что оно скармливало собственному народу пропаганду, полную оптимизма. Запись с вертолёта говорила сама за себя: следующей целью червей станет сама Эфира.

“Что нам делать со всеми этими записями, если начнётся эвакуация? Их всех с собой не заберёшь. Мы ещё пять лет назад должны были начать переносить всё с бумаги в компьютеры. Как мы вообще будем работать на новом месте, если потеряем всё это?”