Gears of War #5. “Глыба”

— «Саранча рассказала Адаму о том, что некоторые Светящиеся начали самоуничтожаться. Они в буквальном смысле взрывались изнутри. Если вы полагаете, что в дальнейшем их можно будет использовать в качестве оружия против Саранчи, то, полагаю, у вас бы нашлось немало интересных тем для разговора с доктором Самсоном», — Эстер бросила взгляд на обветшалую папку на столе, будто бы в той заключалось решение всех проблем. — «Вне зависимости от того, являются ли Светящиеся угрозой глобальных масштабов, каковой её считают Саранча и Адам Феникс, или же мы ошиблись, и этих существ и впрямь можно использовать в качестве нового тактического преимущества, нам всё ещё нужно полностью их изучить, прежде чем получится ими управлять. А с учётом неоспоримых свидетельств того, что мутации происходят и у людей, данные исследования нам необходимо будет проводить в том числе и на людях, а не на клетках в пробирке».

Прескотту показалось, что Эстер по-прежнему пытается добиться от него разрешения на работу с Предками. Но в этом крылся немалый риск. Слишком мало было известно об этих существах, а Прескотту сейчас меньше всего на свете хотелось добавить себе ещё проблем, от которых потом так просто не избавишься. Но имелся и другой вариант, с осознанием которого он смог бы спокойно жить дальше, а вот доктор — вряд ли. С учёными всегда так: никогда не знаешь, насколько далеко им позволяют зайти собственные рамки морали.

— «Если я предоставлю вам одного или двух человек для экспериментов, это поможет в исследованиях?» — спросил он. — «Не Предков, а самых обычных людей».

На лице Эстер промелькнуло лёгкое изумление.

— «Но кто добровольно пойдёт на такое, сэр?» — спросила она.

— «Я и не говорил, что это будет добровольно».

— «А то есть, вы имеете в виду, что…» — изумление на лице Эстер несколько усилилось. — «Хотя, я всё равно не понимаю, что именно вы имеете в виду».

— «У нас по-прежнему имеется достаточное количество совершенно бесполезных людей, которых я и хочу использовать».

— «“Бродяги”?»

— «Заключённые из “Глыбы”», — ответил Прескотт, уже приготовившись к тому, как Эстер примется возмущённо кричать на него. Но она, казалось, просто продолжала терпеливо слушать его. — «Я уверен, что в тамошних закутках найдётся несколько педофилов или серийных убийц, которые так и не отплатили свой долг обществу».

Эстер никак на это не отреагировала. Она лишь склонила голову немного вбок, смотря куда-то мимо Прескотта, будто бы прикидывала в уме, подойдёт ли им для работы генетический код растлителя малолетних.

— «Вам придётся обговорить это с доктором Фениксом», — сказала она. — «Спасибо, председатель».

Она вышла из кабинета, оставив папку на столе. Учёные всегда застигали Прескотта врасплох своим поведением, и это его немало напрягало. Люди считали, что это у политиков нет никаких моральных принципов, но в случае с ними хотя бы можно было понять, за что именно их угрызения совести мучить не будут. С учёными же так просто не определишь, где они проводят черту между дозволенным и недопустимым. Каждый раз, как Прескотт пытался найти эту грань, ему приходилось возвращаться к собственным убеждениям о том, что ради блага большинства можно пойти на многое, а иначе он так бы и остался топтаться на месте, будучи не в силах прийти к какому-либо решению.

“Я нажал на кнопку запуска “Молота Зари” и обрёк этим миллионы ни в чём не повинных граждан на смерть. Интересно, будет ли мне так же тошно, когда на моих глазах живому человеку начнут вводить всякие вещества и учиться на его страданиях”.

На пороге появился Дьюри. Прескотту значительно полегчало от его присутствия, ведь капитана он знал давно и мог на него положиться.

— «Сэр, я не помешаю?» — спросил он.

— «Вовсе нет, Пол. Мне надо будет покинуть остров в 15:00, и, как мне кажется, я ещё довольно долго не смогу лично тут присутствовать. Так что мне придётся оставить профессора Феникса в твоих надёжных руках на некоторое время».

Дьюри кивнул, хотя по его внешнему виду было не сказать, что он крайне рад такому поручению.

— «Будет сделано, сэр», — ответил он.

— «Что-то не так?»

— «Я бы хотел с червями воевать, сэр. Просто чувствую себя виноватым в том, что сижу тут, на курорте, вот и всё».

— «Понимаю. Хотя, тут можно и не только пайком питаться. Никто не станет к тебе относиться хуже из-за этого».

— «Я сам к себе начну относиться хуже, сэр».