Геббельс: Нацистский мастер иллюзий (ЛП)

И как описал своего начальника Шварц ван Берк, Геббельс был чрезвычайно старателен в работе. Он всегда ждал следующего дня, встреч, телефонных звонков, тревог и забот, беспокойства и напряжения, которые были в его положении. Похоже, что именно это его качество делало его таким бескомпромиссным в своих взглядах и политическом радикализме. Для него каждая проблема имела полное решение. Он всегда чрезмерно подчеркивал важность своей работы, чтобы возвысить свою значимость как личности. Он рассматривал пропаганду как искусство, а себя — как талантливого художника, способного задеть чувства людей. «Можно ли принизить значение пропаганды?» спросил Геббельс в одной из своих речей. «Является ли пропаганда, как мы ее понимаем, ничем иным, как формой искусства? И разве эта форма искусства не сослужила большую службу немецкому народу за последние пятнадцать лет? Разве национал-социалистическая партия пришла к власти благодаря идеологам в большей степени, чем пропагандистам? Чем бы стало это движение, если бы не пропаганда?».^[163] Он считал, что пропаганда обеспечила нацизму его духовную идентичность.

По словам Вернера Стефана, который был сотрудником Министерства пропаганды и одним из первых биографов Геббельса, Геббельс считался учеником, который превзошел своего учителя, Гитлера, в таланте пропагандиста.^[164] Курт Рисс говорил, что никто в нацистской Германии не знал, что думает и чувствует немецкий народ лучше, чем министр пропаганды.^[165] Помимо прочего, его гениальность заключалась в понимании немецкой психики, мыслей и эмоциональных процессов своего народа. Он стремился подчинить все общественные СМИ партии и сделать так, чтобы нацизм имел монополию на немецкое общественное мнение. Контроль над информацией, осуществляемый под его руководством, был исторически беспрецедентным.^[166] В рамках своего стремления контролировать всю информацию, поступающую к немецким гражданам, Министерство пропаганды действовало через различные каналы: журналистику, радио, культуру и кино, активную пропаганду, пропаганду из уст в уста и пропаганду внутри армии.

Журналистика

Геббельс сравнивал журналистику с роялем, на котором играет правительство, чтобы донести свои звуки до широкой публики.^[167] Когда Гитлер пришел к власти, в Германии было более 4700 газет, многие из авторов и владельцев которых были евреями. Через год, в 1934 году, нацистская партия полностью контролировала журналистику, иногда прямо, а иногда косвенно.^[168] В обязанности Геббельса входило заменить еврейских журналистов талантливыми нееврейскими коллегами, что, по его собственному признанию, было весьма непростой задачей: «Вокруг Германии горит очень мало пламени, остальные лишь отражают его свет. Еще хуже обстоит дело с газетами: у нас лучшие в мире дикторы, но нам не хватает ловких и талантливых писателей».^[169] Во время войны Геббельс описывал роль немецкого журналиста как «не обычного репортера, а солдата». Наряду с автоматами и гранатами он держит в руках и другое оружие: кинокамеру, «Лейку», ручку или блокнот».^[170]

Нацистская партия приобрела националистическо-экстремистскую газету Der Volkischer Beobachter в качестве своего рупора. Газета была основана в 1920 году и внесла значительный вклад в создание антисемитской атмосферы в Германии. Ее второе название было «страницы борьбы национал-социалистического движения Великой Германии». Среди ее видных авторов были Дитрих Экарт, Альфред Розенберг и Вильгельм Вайс, который также был директором Союза немецкой прессы Рейха.^[171]

Геббельс сам отвечал за развитие журналистики в Рейхе. Он накопил журналистский опыт еще до назначения министром пропаганды. Еще в июле 1927 года он основал в Берлине газету Der Angriff. На страницах Angriff (в буквальном переводе — «Нападение») он заявлял, что бросает вызов системе Веймарской республики, и намеренно проповедовал антисемитизм. Девизом газеты был лозунг «За угнетенных! Против эксплуататоров!». Согласно редакционным статьям «Ангрифа», Веймарская республика была виновна во всех бедах Германии, поскольку ею управляли предатели, бросившие умирающих солдат Первой мировой войны. Правители Веймарской республики были преследуют собственные интересы, а коррупция укоренилась внутри системы. Геббельс четко объяснил причины этих вещей: все это контролировалось евреями.^[172]