Гелий-3

— «Орос» на пути к Луне, — сообщил пилот, и теперь можно было открыть и снять шлемы.

В иллюминаторы Норберт видел темноту, испещренную звездами, которые больше не двигались. С тем же успехом он мог смотреть на закрытую ставню с дырками. До него начало доходить, что все эти космические путешествия в основном заключаются в том, чтобы сидеть в тесном помещении, потреблять как можно меньше ресурсов и ждать. Романтика? Приключения?

Он летел на Луну как первый в истории ивентщик и вообще случайный человек с улицы, но больше всего ему это напоминало ночную поездку в забитом пассажирами вагоне поезда.

Трехдневная поездка.

Сквозь полярную ночь.

Наполнив кружку тепловатым чаем, он вставил ее в гнездо у правого подлокотника, извлек из упаковки батончик и сунул его в эластичную петлю на стене, а затем повернул к себе экран. Ему обязательно нужно было выяснить, сумеют ли трое мужчин средних лет проехать на десятилетних автомобилях по бездорожью Анд, а также что окажется быстрее — глиссер в заливе или мотоцикл на дороге.

Он слегка ослабил ремни, подумав, что, к счастью, в космосе невозможно заработать пролежни.

В течение следующих полутора суток не происходило абсолютно ничего.

Потом они начали тормозить, для чего потребовалось минут на десять включить тормозные двигатели, и это стало событием дня.

И вновь ничего.

Вплоть до катастрофы.

Норберта разбудили сирены. Он уже знал их наизусть, но надеялся, что не услышит их в реальной ситуации. Однако он услышал целых три — сигнал потери давления, сигнал аварии питания и еще какой-то, которого он не помнил; все они смешивались в одну пронзительную тревожную какофонию. Нашарив в мерцающем свете шлем, он насадил его трясущимися руками на сочленение, а затем захлопнул забрало.

Он не знал, что случилось, но был уверен, что это конец. Дыхание его свистело в скорлупе шлема, что-то скрипело, потом снизу, под полом, что-то грохнуло, корабль сотрясался от вибрации. С шипением выстрелил гейзер какого-то пара. В наушниках царила мешанина перекрикивающих друг друга голосов.

— Модуль четыре теряет давление! Потеря устойчивости! Давление в четвертом на критическом уровне! Эвакуировать модуль четыре! Сейчас закроется! Внимание! Аварийное отсечение четвертого модуля! Что это?!

Что-то заскрежетало, затем раздался чудовищный грохот на фоне мелодичного звука гнущегося металла, корабль дернулся, и наступила темнота. Раздавался лишь пронзительный свист воздуха, словно из старомодного чайника.

Замигал слабый красный свет.

— Доложить о повреждениях!

— Потеря давления в пределах минус сорока паскалей! Отсутствует питание на главной магистрали! Потеря курсовой устойчивости, продольное вращение с прецессией четыре градуса!

— Коррекция, выравнивай!

— Мы потеряли модуль четыре! Его больше нет! Там были люди! Они не успели…

— Кто?!

— Гельмут, Моро и Птакер!

Норберт слушал, оцепенев от ужаса, но какой-то рефлекс велел ему включить запись — почти сразу после того, как он надел шлем.

Вот только ничего не было видно. В мерцающей темноте плавали силуэты в оранжевых комбинезонах, светя фонарями на шлемах. Один из них держал какую-то емкость, испускавшую струю пара или дыма.

— Выключи эту сраную сирену, мне нужен дым!

— Есть! Идет под панель управления номер четыре!

— Вижу! Щель в обшивке, три на полмиллиметра! Давай пенку, заплатку и смолу, бегом! Быстро!

В темноте кто-то завозился, но все равно ничего не было понятно. Они погибнут? Долетят до места? Удастся им это починить? Или все умрут? А те люди, что с ними?

Норберт мог только ждать — грызть губы, прислушиваться к голосам в наушниках, пытаясь выловить из них крупицу надежды, которая попеременно просыпалась и умирала.

— Вот дерьмо! Не выходит!

— Держи так, хорошо… Жопа!

— Придержи эту хрень!

— Что с магистралью?

— Вырвало соединение с четвертым, я сейчас проверю предохранители.

Казалось, что это продолжается вечность. А потом вдруг вспыхнул свет, зашумела вентиляция и начало становиться теплее. Сирены умолкали одна за другой, но никто все так же ничего не объяснял.

— Фокус, в командный модуль!

Норберт лишь через секунду сообразил, что обращаются к нему.

Отстегнувшись, он поплыл в располагавшийся спереди модуль, имевший форму приплюснутого конуса. Пилоты сидели рядом друг с другом в закрепленных на условном полу креслах. У Янки были подсоединены протезы, так что выглядел он как обычно. Перед ними находились треугольные иллюминаторы, панели управления и размещенные где только можно экраны. Сзади теснилось несколько человек. Кролик сидел на корточках на стене, а Тайгер стоял, засунув носки ботинок под скобы.

— Записываешь?

— Да.