Гелий-3

Он оказался в параноидальном мире, пока что не в силах найти в нем себе место. Ему требовался совет, притом от квалифицированного, дипломированного параноика, единственного известного ему человека, умевшего в подобном мире жить. Нужно было найти Механика. Нужно было научиться ходить по улицам и решать повседневные дела, не дав при этом уничтожить себя системе, которую он вдруг начал замечать в каждой тени. Мысль эта принесла ему облегчение — по крайней мере, хоть что-то конкретное.

Он уже и раньше пытался встряхивать Сеть, но безрезультатно. Механик, по своему обычаю, растворился в воздухе, и любые попытки его разыскать ничего не дали.

Призрачный Казанова не появился в почте Норберта, его не посетил никакой таинственный велосипедист, ни одно сообщение не появилось на запотевшем зеркале, никто не принес ему не заказанную пиццу с письмом внутри. На его балкон не прилетел голубь с микрофильмом в привязанной к лапке капсуле.

Оставалась лишь баржа в старом речном порту на задах заброшенной электростанции.

До ворот нужно было пройти солидную часть пути пешком, так что он уже издали увидел группу из нескольких человек и перекрывавшую вход полицейскую машину, мигавшую синими огнями. Над серыми водами канала моросил дождь, а вдали за кустами поднимался столб черного дыма, ввинчиваясь в свинцовое небо.

Норберт даже не испугался, внезапно ощутив некое мертвое, ледяное спокойствие.

— Что тут случилось? — спросил он стоявших. Высокий парень в оранжевом анораке держал над головой омнифон, пытаясь найти хороший кадр.

— Бомба, — заявил старичок в старомодном плаще с замотанной шарфом шеей.

— Какая еще бомба?! — возразил кто-то. — Там жили сквоттеры, у них были баллоны с нелегальным пропаном, ну и рвануло. Хорошо, что никого больше не оказалось. Получили, что хотели. Кто бы стал взрывать старую баржу?

Из-за зарослей выехала скорая, покачиваясь на дорожке вдоль канала, — медленно, без сирены и включенных огней. За ней появилась мощная пожарная машина, поблескивавшая под дождем красным и белым, тоже без сирены и сверкающих ламп. Двое шедших рядом пожарных несли складные алюминиевые носилки, на которых покоилось нечто продолговатое, упакованное в черный мешок. То, что находилось в мешке, на вид было ростом с ребенка, но Норберт знал, что обугленные люди уменьшаются в размерах.

— Пропустите! Разойдитесь! — полицейские отогнали свою машину назад, расталкивая зевак налево и направо от ворот.

Со стороны улицы катился неприметный фургончик на водородных элементах, с надписью «Управление городского озеленения» на дверях.

— И вообще — проваливайте отсюда! Тут нечего снимать!

Все так же охваченный странным оглушающим спокойствием, Норберт молча и не оглядываясь двинулся назад. Полицейский был прав.

Тут нечего было снимать.

Уже нечего.

Домой он возвращался, петляя по улицам, садясь в транспорт и выходя из него, через дворы и переулки, спустившись в метро лишь затем, чтобы пройти в другой конец вагона и тут же выйти. Он проталкивался сквозь толпу и совершал разнообразные трюки, позволявшие оторваться от хвоста, но понятия не имел, есть ли в этом вообще хоть какой-то смысл. Если кто-то за ним следил, то, возможно, давился сейчас от смеха перед мониторами, наблюдая за его беготней, похожей на метания безголового цыпленка.

Он решил уехать, но, естественно, нужно было вернуться за своим аварийным комплектом — своей сумкой-БиС. Среди немногих уроков, которые успел дать ему Механик, важнейший заключался в том, что аварийный комплект имеет смысл лишь в том случае, если ты с ним не расстаешься. Он выслушал урок и, конечно, сразу же нарушил это правило, непонятно почему убедив себя, что решение бежать он примет дома.

И теперь ему приходилось вернуться.

Стоя возле дома и прячась под капюшоном, он какое-то время наблюдал за своим балконом и окном. Внутри было темно, но это ничего не значило. На улице он тоже не заметил никаких таинственных машин или подозрительных типов, похожих на правительственных агентов. Индивидуум, стоявший под дождем и бесцельно таращившийся на здание, тоже был тут только один.

Он сам.

В какой-то момент Норберта осенило. Расстегнув липучку на кармане, он достал футляр с миниатюрными дронами, включил запись и отправил электронного жука в воздух, так же, как и тогда, во время усмирения квартала. Задав широкоугольную картинку, он усилил отраженный свет.

Аппаратик помчался вверх. Норберт, бормоча себе под нос, отсчитывал этажи. Дрон завис перед его балконом, вглядываясь в стекло, а потом подлетел ближе. Норберт помнил, что, уходя, оставил балконную дверь приоткрытой наверху — ненамного, но устройство размером с маслину сумело проскользнуть внутрь. Облетев комнату, оно заглянуло за кухонную стойку, влетело через слегка отодвинутую дверь в ванную. Никого. Квартира была пуста.

Велев микрокамере опуститься на кофейный столик, он двинулся через улицу.

Войдя, он даже не стал зажигать свет. Никаких сантиментов. Сумка — и в путь.