Ген свободы (СИ)

— При том, — продолжал он вещать, — нет никаких сомнений, что вы подвергались опасности психологической! И огромной! Вильгельмина допустила серьезную промашку, что особенно непростительно, учитывая ее знакомство с сектантским опытом Галлии и Юландии! Ведь она знала, что Гуннар Лейфссон приехал оттуда. Совершенно очевидно, что господа, с которыми вы столкнулись, не доморощенные новички, которые только пробуют себя на ниве обольщения наивных личностей — у них, безусловно, есть и опыт, есть и отработанные процедуры… Вас с самого начала определили как потенциально внушаемую и очень грамотно вели — насколько я представляю этот процесс, разумеется, а я почти совсем его не представляю! До сих пор сектантские движения не входили в сферу моего интереса, я лишь позавчера наведался в библиотеку посмотреть литературу на этот счет. Которая, должен сказать, крайне бедна. Неудивительно, что все это оказало на вас такое сильное воздействие.

Надо же! Я-то ожидала от шефа разноса, а вместо этого получила чуть ли не индульгенцию.

Тогда я решила высказать то, что подспудно мучило меня с того момента, как я неожиданно впала в транс, слушая невразумительный гимн Детей ночи:

— Василий Васильевич, а не может ли так быть… что Златовские повысили мою внушаемость? Для того, чтобы легче было управлять мною?

Теперь шеф фыркнул не хуже Волкова.

— Чушь! — сказал он. — Никакой особенной внушаемости за вами не замечал, напротив, у вас очень пытливый ум. Да, склонность верить авторитетам, но в пределах общечеловеческой нормы. Однако повышенная восприимчивость — действительно часть вашего генетического наследия… Кроме того, вы сами сказали, что они держали вас впроголодь, а на любого человека с высокой скоростью метаболизма голодание действует особенно сильно.

— Да не так уж я и голодала… — запротестовала я. — По крайней мере, я не ощущала себя голодной.

— Полноте! Вы сами сказали, что вас поили вином и кормили исключительно печеньем. Вино, даже разбавленное, притупляет чувство голода и даже может способствовать набору веса, однако питательности не дает. Отсутствие белковины в пище тоже не идет на пользу — не удивлюсь, если у вас уже развились первые признаки белкового голодания… Кроме того, вы сами рассказали, что вас поселили в комнату с другой адепткой, где вы никогда не оставались одна. Нет, Аня, не стоит списывать все на воображаемые генетические особенности: отсутствие нормальной пищи, света и уединения спутает мысли и лишит рационального соображения кого угодно!

— Да я и не списывала на генетические особенности, — попробовала я защититься. — Честно говоря, я в какой-то момент начала подозревать, что они в самом деле обладают магическими силами — иначе зачем собирать у девушек кровь?

Ну вот, все-таки сказала! А ведь не хотела показывать шефу, насколько я спятила. Воистину, язык мой — враг мой.

— Сбой суждения, объяснимый вашим состоянием, — шеф списал все это одним взмахом хвоста. — Кровь он собирал наверняка для того, чтобы еще сильнее ослабить девушек и спутать их сознание. Вы ведь сами сказали, что по крайней мере Вертухина не жила в особняке, а продолжала обитать с родителями, иначе те подняли бы бурю. Ему нужно было использовать дополнительные методы, чтобы понадежнее привязать ее к себе. Ну и остальных, вероятно. Подозреваю, это все такие же девушки из состоятельных семей, страдающие от одиночества и испытывающие проблемы с родителями. Похоже, Школа ночи именно на них делает упор.

— Но погодите, ведь такие только в ближнем круге! — удивилась я. — В других кругах я видела в основном женщин средних лет и других девушек небольшого достатка, вроде меня…

— Естественно, он знает, кого приближать к себе, — снисходительно пояснил шеф. — Очевидно, каждая категория членов клуба служит какой-то определенной цели… знать бы еще, какой, и для чего они готовили вас…

— Я могу вернуться и разузнать, — предложила я, хотя хотелось мне этого меньше всего.

— Еще чего! — возмутился шеф. — Даже не думайте. События развиваются таким образом, что пресловутая физическая опасность будет вам угрожать практически наверняка!

Настал черед шефа рассказывать.

Как оказалось, в понедельник законопроект о дополнительном «урегулировании образа жизни» генмодов, который мусолили в Городском собрании с прошлого года, наконец-то был провален. Но, очевидно, не просто так, потому что член городского собрания Никитин, который сильнее всего ратовал за этот законопроект, вдруг оказался главой свежесозданной Специальной комиссии, призванной наблюдать за общественным правопорядком в тех вопросах, которые не попадали в ведение ЦГУП.

— А зачем вообще наблюдать за общественным правопорядком в вопросах, которые не попадают в ведение ЦГУП? — спросила я.

Мне всегда казалось, что наше городское Уложение четко указывает: все, что не запрещено законами, в городе разрешено.