Гендальев

Адвокат Волков всё это понимал, он знал каким надо быть, чтобы пользоваться успехом в этом бизнесе. Он знал, что надо говорить клиентам, чтобы они радовались и приходили к нему снова и платили больше денег. Он знал тех людей, с которыми следует решать вопросы и самое удивительное – те люди с удовольствием бы приняли его в свои ряды. Они приняли бы его и радовались тому, что им больше не приходится видеть этот живой пример человека, которым должны были быть все они.

Но Волков оставался верен себе. Он мог жить так, как не могли жить другие. И вся его жизнь представлялась сейчас им как одно сплошное страдание. Бесконечная борьба и заранее предрешённый конец. Всё, что характеризовал собой Волков никогда не воплотится в их трусливых душонках, потому как все они выбирают простой путь. И каждый раз, глядя на этого человека, они невольно сомневаются: а что, если всё-таки он прав? Что если Волков только и ждёт, чтобы рядом с ним возник ещё один, второй такой же, честный юрист. И когда появится второй – не заставит себя ждать и третий. Ну а дальше… дальше сплошная геометрическая прогрессия и будущее наших детей, в котором система переделана так, как надо.

Но никто не желал брать этот трудный шаг на себя. В конце концов, у каждого из нас есть начальник – а все вопросы, как известно, к нему. Вот и получается, что мы неизбежно приходим к одному и тому же оправданию в том, что «не мы такие, а жизнь». И рыба гниёт с головы, а голова это президент, а не мы. Но кто тогда мы? Кто мы у этой гниющей рыбы? Чешуя, плавники, или илистая грязь на скользком брюхе?

Мы люди простые – наше дело маленькое. А Волков? Волков он сумасшедший неудачник, нищий и бездарность.

***

Гендальев начал жить размеренно. Его больше не интересовали гулянки с разнообразными женщинами, и как-то незаметно для себя он остановил выбор на Лизе, которая так старательно набивалась к нему в подруги.

В свой тридцатилетний юбилей Виктор решил, что жить в однокомнатной квартире ему уже надоело и недолго думая, разменял её на двухкомнатную с доплатой. Зарабатывал он хорошо, вот только привычка транжирить вынуждала его взять на улучшение жилищных условий кредит. Впрочем, он выплатил его без особого труда в следующие два года и за это время ещё сильнее привязался к Лизе.

Любил ли он её? Скорее нет, но она его устраивала, и он не видел разницы: Лиза, или другая. Он привык к ней и в глубине души ценил её глубокое уважение к себе. Её преданный взгляд, её стройные ноги и упругие ягодицы, её ухоженное лицо и длинные волосы. Почему бы и не Лиза?

Хотя быть может, ему было просто лень искать кого-то ещё, и надоела кобелиная жизнь. Оставалось лишь удивляться, как не надоела она Цыганскому и Полуоткатову.

В какой-то момент, он просто сказал им:

– Парни, я что-то уже нагулялся. Не знаю, может у меня ускоренный процесс старения, но мне уже не охота шляться.

– Жениться собрался? – усмехнулся Полуоткатов.

– Не то что бы… так, живём вместе и мне вроде нормально.

– Ну, нормально, так нормально, – засмеялся Полуоткатов, и они стали ходить в ночные клубы без него.

Два стареющих мудака. Хотя, наверное, в этом они были слишком разными, и Гендальев никогда не смог бы их понять так же, как и они не смогли бы понять его.

Юридический бизнес процветал. Цыганский продолжал говорить клиентам то, что они хотели слышать, а клиенты несли деньги в кассу и оставались довольными при любом исходе, потому что после проигрыша они снова могли рассчитывать на приятные беседы с этим мудрым юристом-психотерапевтом.

Полуоткатов продолжал носить взятки и «решать крупные вопросы», зачастую поручая полевые работы с передачей бумажных пакетов, набитых баблом, Гендальеву.

«В один прекрасный день, ты просто сядешь вместе, или вместо него» -сказала ему Оксана в их последнюю встречу.

Оксана, старшая сестра. Они так и не общались с того дня, когда он пришёл знакомиться с новорождённым племянником. Ему периодически звонил её муж, Александр. Первое время зять предпринимал попытки возобновить их общение, но неприязнь была взаимной, и время в этом варианте работало не в сторону лечения, а наоборот, в сторону усугубления их молчаливого конфликта.

Что это было? Непонимание? Нежелание принимать тот факт, что младший брат пошёл по своему, неприемлемому для старшей сестры, пути? Обида на неблагодарность, или зависть его финансовому росту?

Виктор не знал и не хотел в это углубляться. Его оскорбило поведение Оксаны тогда, его оскорбило её отношение к нему, как к преступнику. Все, кто зарабатывали приличные деньги в их профессии, были с душком. Кристально честным образцом законника был адвокат Волков и таким как он становиться никто не хотел. И Оксана тоже никогда такой не была. Просто её обязанности были всегда техническими. Как-то так вышло, что её никогда не подпускали близко «к телу». Она, по всей видимости, была точной копией приснопамятной Миланы, исчезнувшей в один момент с орбиты его жизни навсегда.